Чугуев

Начало заселения территории нынешнего города Чугуева уходит в далекое прошлое. К настоящему времени здесь обнаружены следы поселений поздней бронзы, городище скифского времени, поселение черняховской культуры, городище и поселения салтовско-маяцкой культуры. До XIII века эта местность входила в состав Переяславского княжества. В то время здесь, на торговом пути запад – восток у переправы через реку Северский Донец, существовал пограничный городок-пост. Название городища (чуга – название плотной рубахи из кожи, выполняющей назначение доспехов, от него произошло и более известное слово кольчуга – рубаха из металлических колец) и дало название городу.
Вплоть до середины XVI века незаселенные земли к югу от границ Московского государства в природной зоне лесостепи и степи в понимании русских людей того времени являлись Диким Полем: здесь не могло существовать постоянных селений, а тем более городов. Край сделался местом кочевий крымских и ногайских татар.

Путешествующие по этим местам отмечали: "Бысть же сие путное шествие печално й унылливо, бяше бо видети тамо ничто же: ни града, ни села; аще бо быша древле грады красны и нарочиты зело видением места, точию пусто же все и не населено нигде бо видети человека, точию пустыни велия и зверей множество...".

Территория Поля была обширна. Но в дальнейшем эта область стала заметно сокращаться. И если в середине XV века крайним русским городом, вплотную примыкавшим к Полю, была Тула, то уже к концу столетия границы российского государства отодвинулись далеко на юг, в район Донецко-Оскольского междуречья, С этого времени начинается интенсивное освоение и заселение некогда заброшенных и запустевших земель, окончившееся закреплением их за русским государством. В продолжение каких-то 100-150 лет на южнорусской окраине возникает такое множество сёл, деревень, городов, что очень скоро край становится не только передовым военно-сторожевым рубежом, защищающим центральные районы страны от татарских и черкасских вторжений, но и житницей России.

В ходе продвижения русских на юг, в районы Поля, население, пришедшее из северных областей и привыкшее к лесным территориям, оседало на окраинах лесных массивов и по берегам рек. Заселение происходило по течению крупных рек, долины которых и крутобережные водоразделы были покрыты лесами. В отличие от русского, малороссийское население (черкасы) было приспособлено к обработке степных залежных почв с помощью железных плугов. По исторически сложившимся причинам оно обладало лучшей адаптацией к степным ландшафтам, где преимущественно и оседало.

С конца XVI столетия Днепро-Донская лесостепь становится тем местом, где столкнулись два потока колонизации - русский и украинский. Но в силу того, что характер связи с ландшафтом у одного и другого народов значительно разнился, каждый из них стремился занять в этом регионе свою экологическую нишу. В это время так называемая «польская украйна» стала зоной активных этнических контактов русских и украинцев (как позитивных, так и негативных). Но опыт совместного проживания двух родственных народов неизбежно должен был привести к взаимообмену, прежде всего на хозяйственно-бытовом уровне. Всё это, в свою очередь, вело к сближению того и другого народов.

Рубежами, пограничьем растущих России и Украины (входившей в состав Польско-литовского княжества) в конце XVI -XVII вв. служили огромные пространства - Поля. Именно туда, на границы государства, и устремляется огромная масса русских и украинцев. Успешное и быстрое освоение и заселение этих земель стало возможным лишь постольку, поскольку первые переселенцы являлись людьми целеустремленными, мужественными, готовыми, к самопожертвованию.

Заселение и хозяйственное освоение южнорусской окраины началось со строительства во второй половине XVI в. городов-крепостей на Поле. Первыми русскими «городами на Поле» (или городами «польской украйны») стали Воронеж и Ливны (1585 г.), в следующем десятилетии к ним добавятся еще 6 городов: Елец, Курск, Белгород, Оскол, Валуйки, Царёв-Борисов. Но еще задолго до строительства крепостей, «от лет царя Ивана Васильевича даже», как сообщает летописец, здесь существовало русское население, представлявшее большей частью конгломерат всех сословий, включая беглых крестьян и ссыльных преступников. «И егда кто от злодействующих осужден будет к смерти, и аще убежит в те грады польския и северския, то тамо да избудет смерти своея». В условиях приграничья на протяжении всего XVII столетия основную массу здешнего населения составляли не крестьяне, а служилые люди, которые сочетали хозяйственную деятельность с государевой службой по охране южных рубежей. Пограничная служба была тяжела и опасна, но она обеспечивала щедрыми земельными пожалованиями. Местную служилую элиту составляли городовые дворяне и дети боярские - низший слой российского дворянства. Они несли службу с городом, т.е. главным образом в качестве начальных людей: осадных голов, сотников и др. Кроме того, они исполняли все службы, касавшиеся военного строя и военных приготовлений. «Они сражались в битвах с неприятелями, были гонцами, разведчиками, защищали крепости и укрепленные острожки и т.п. Они же устраивали валы, стены, башни, рвы, окопы, тайники, служили в обозах, словом не были освобождаемы ни от какой службы, работы и труда, которые, так или иначе, касались военной деятельности во всех ее видах и проявлениях»

При всём при этом у служилого сословия юга России почти не было крепостных крестьян. Это явление было характерно на протяжении всего XVII столетия. Дворяне и дети боярские вели свое хозяйство трудами рук своих и членов своей семьи. Если что и эксплуатировали они, то только свои же руки, которыми на службе саблей махали, а в свободное время землю пахали.
У первых поселенцев южнорусской окраины были свои многочисленные трудности и тяготы, в первую очередь, угроза татарского пленения и угона в рабство. Нередко татары осаждали в степи русских станичников. Не довольствуясь награбленной добычей, крымцы и ногаи предавали огню всё то, что не могли захватить с собой. Существовал даже особый термин - «выбрать деревню», т.е. захватить в плен всех ее жителей. В условиях постоянных столкновений с татарами вся надежда московского государства была на укрепленные города и стойкость, и храбрость служилого сословия.

Одним словом, в конце XVI-XVII вв. тяжелая служба и столь же трудная будничная жизнь на границе российского государства и Поля привлекала, в первую очередь, самых энергичных, предприимчивых и деятельных переселенцев из разных социальных групп. Люди чувствовали свою «особину» и, объединив вокруг себя некоторое множество близких по духу и стереотипу поведения людей, в дальнейшем всячески стремились эту «особину» сохранить и передать своим потомкам. В результате на южнорусской окраине стала складываться особая народность, по стереотипу поведения четко противопоставлявшая себя Центральной России. Она вобрала в себя и коренных жителей «северской украйны» - севрюков (потомков савиров), и рязанцев - воинственное население степной окраины, так называемой «рязанской украйны», и, наконец, поселенцев «польской украйны». Историческая судьба сближала разнородное население южнорусской окраины. Здесь дворяне и дети боярские не только несли военную службу, но еще своими руками пахали землю. И наоборот, крестьяне, оставив сельскохозяйственный труд, зачастую брали мушкеты и сабли, став городовыми казаками и стрельцами, солдатами и драгунами. В то время как дворянство в целом добивалось от правительства закрепощения крестьян, южнорусские дворяне этому противились, так как только приток беглых давал им шансы заполучить в свои поместья рабочие руки. С другой стороны, здешнее крестьянское население - непокорное и своенравное - могло с мушкетами в руках отстаивать свои земли от попыток правительства разместить на них дворянские поместья.

Когда же обнаруживалась слабость центрального правительства, этого естественно ощущаемого противопоставления оказалось достаточно, чтобы народы периферийных регионов начали претендовать на лидирующее положение в решении общероссийских вопросов. Что и было причиной смут и бунтов.

Такими нам представляются люди, осваивавшие земли Дикого Поля. Как же хронологически происходило заселение Чугуева и его окрестностей?

В 1596 году, как свидетельствует о том запись в "Разрядной книге 1475-1598 гг.",
"...июня в 16 день государь царь великий князь Федор Иванович веся Руси посылал на поле на Донец на Северской Чугуева городища и иных городовых мест по Донцу и по иным рекам смотреть, где государю горалы поставить, горев Ивана Лодыженского, да Третьяка Якушкина, да подьячево Никифора Спиридонова. И, приехав с поля, головы Иван Лодыженский, да Третьяк Якушкин, да подьячей Никифор Спиридонов сказали государю царю и великому князю Федору Ивановичу веся Руси, что наехали место на поле на Донце на Северском, словет Белогородье, и то место крепко, гора велика, и леса пришли великие, и земля добра, мочно быть на том месте городу. А в другом месте нашли на поле, на реке на Оскале усть Оскольца место крепко и угодно, мочно на том месте городу быть, а Чугуево городище сказали некрепко и неугодно. И государь, царь и великий князь Федор Иванович всея Русин указал поставить на поле новых три горалы: на Донце на Северском, на Белогородье город, да на Оскале усть Оскольца другой город, да на Семи на старом Курском городище третий город”.

Действительно, место для крепости на Чугуевом городище (ныне пл. Ленина) для постройки небольшой крепости не совсем удобно: с трех сторон пологие склоны и только с запада неприступный крутой склон правого берега реки Северский Донец. Но Чугуевский край, богатый лесами с дичью, рекой и озерами с рыбой, плодородной землей и пастбищами не мог остаться без внимания энергичных и трудолюбивых поселенцев. Из Белгорода на “байдарах” спускались они вниз по течению Донца, основывая заимки и поселения в диких урочищах. К 1617 году в районе городища появляются постоянные поселенцы.

В 20-30х годах XVII столетия Украину охватила серия казацко-крестьянских восстаний, заканчивающихся разгромом и бегством оставшихся в живых участников в Слободскую Украину.

Весной 1638 года одно из восстаний против польских властей возглавили Яков Острянин и Дмитрий Гуня. Разгромив отряды восставших по одиночке, польские карательные войска развернули террор по всему Поднепровью. Десятилетие 1638-1648 годов называемыми польскими историками потом «Золотым спокойствием» было десятилетием особенно жестокого национального и социального гнета украинцев. Именно после поражения этого восстания в район современного Чугуева переселилась большая партия черкас в количестве по одним данным 865 человек, по другим 1019 казаков во главе с гетьманом Яковом Острянином.

В грамоте Разрядного приказа тульскому воеводе в августе 1638 года говорится, что пришедших с Я.Острянином «… велим устроить на Чугуеве городище всех в одном месте, и по вашей мысли в одном месте устроить их мочно, для того, как они будут блиско Муравске сакмы, и нашему делу чаять прибыльнее и от татарского приходу остерегательнее».

Нужно было за короткий срок строить Чугуевскую крепость. Для строительства крепости в Чугуеве из Белгорода, Курска, Оскола были присланы служилые люди во главе с Максимом Ладыжинским. В 1639 году общими усилиями служилых людей и поселенцев город и крепость были построены. С организацией Чугуевского казацкого полка в 1639 г., чугуевским казакам було поручено вместе с валуйчанами и белгородцами охранять южный участок московской границы. Хотя переселенцы должны были получать помощь от государства, помощь эта до них не доходила. Пользуясь удаленностью от центральных властей и бесконтрольностью, чугуевский воевода П.И.Щетинин присваивал часть денег, которые выдавались служилым людям. К тому же, не хватало скота, инвентаря, одежды. Ежедневно приходилось нести сторожевую службу. Недовольство чугуевцев росло. 26 апреля 1641 года они восстали, убили Я.Острянина, и, оставив Чугуев, ушли на Полтавщину. Гарнизон крепости необходимо было срочно пополнить. На место ушедших немедленно были переселены временно русские служилые люди – около 400 человек. В 1642 г. на "вечное житье" в г. Чугуев были переведены 200 московских стрельцов. Позднее пришло еще 300 украинских казаков, спасающихся от польско-шляхетского гнета. В 1696 г. сюда были переселены полторы тысячи калмыков.

Чугуев становится базой для освоения незаселенных земель в западном, южном и восточном направлениях. 28 марта 1655 года последовал указ о назначении воеводами для организации постройки крепостей и расселения вновь прибывающих переселенцев в Змиеве – Якова Хитрово, а в Харькове – Воина Селифонтова, ранее эти поселения были под контролем Чугуевского воеводы. На вновь заселенных землях бурно начало развиваться хозяйство и торговля. Основным занятием было земледелие, скотоводство, рыболовство, пчеловодство. На пяти тысячах десятин в 1662 г. был заложен "государев виноградный сад", заведены также “арбузные сады” (бахчи). Близ Чугуева были разбиты обширные шелковичные плантации, были основаны конезавод и завод тонкорунного овцеводства. Тончайший шелк, вытканный на фабриках из шелковых нитей чугуевских коконов, поставляли царскому двору. В Москву шли мед и воск с государственных пасек, где работали чугуевские казаки. Недалеко от Чугуева, в Печенегах, были организованы царские охотничьи угодья - "государевы ловы", где водились олени, косули, дикие кабаны, медведи. Пользовались спросом в Москве и в новой северной столице - Петербурге - изделия чугуевских мастеров: фаэтоны, коляски, дрожки. Чугуевцы, выезжая на Торские озера, занимались добычей соли и селитры. В районе нынешней Андреевки было организовано производство стекла (в отписке белгородского воеводы А.Шидловского царю, например, шла речь о закупке в Чугуеве 40 тыс. листов стекла).

Но судьба города в начале 19 века была резко изменена. С 1817 по 1858 год город стал центром шести округов военных поселений, созданных в 1810 году по распоряжению Александра I. Здесь расквартировывался Чугуевский полк. Со времени назначения центром военных поселений Чугуев стал стремительно менять свой облик и планировку. Вырубались виноградники, яблоневые и вишневые сады. Хозяйственное развитие и строительство уступило военному. Город стал гарнизонным военным городком. След этих изменений тянется и до наших дней.

P.S.

На наш сайт часто попадают посетители, запрашивающие карту Чугуева. Карты такой в Интернете пока нет, нет ее даже на официальном сайте городской администрации Чугуева. Нет на сайтах и снимков тех памятников Чугуева, которые входят в официальный перечень «Государственного реестра национального культурного достояния». В один из выходных мы решили съездить в соседний город посмотреть и поснимать памятники, а заодно, если удастся составить карту города с указанием улиц. Благо от Харькова это рядом – 20 минут езды маршрутным такси.
На улицах было малолюдно. Город был окутан белым цветом вишневых и абрикосовых деревьев. Окунувшись в эту неспешность и размеренность, мы не стали бегать по улицам и переулкам, отыскивая таблички с их наименованиями. Просто ходили и смотрели. Может и не все, что бросалось в глаза, было в идеальном виде, но было за что зацепиться глазу и остаться в памяти. Карту мы так и не составили. Так что, если кому из чугуевцев захочется ее сделать или надписать наименование улиц – милости просим. Разместим у нас на сайте с указанием автора (по его желанию). Просто выложить снимки без сюжета показалось не совсем правильным. Материал сюжета для любителей- краеведов известен. Разве что изменены немного акценты.

ГОРОДСКАЯ УПРАВА, 20-е годы XIX в. (ул. Харьковская, 112). Построена по типовому проекту для размещения администрации военного поселения (в дальнейшем использовалась для городской управы). В стиле классицизма, кирпичная, оштукатуренная, слагается из трех объемов: центрального двухэтажного с портиком и боковых одноэтажных. Портик с двумя колоннами упрощенного тосканского ордера с угловыми пилонами не выступает из плоскости фасада, а образует лоджию. Планировка секционная. Вестибюль, расположенный по поперечной оси, делит здание на две половины. Перекрытия плоские. Вход на второй этаж — из помещения, примыкающего к вестибюлю. Здание сгорело во время Великой Отечественной войны. В 1972—1973 гг. реставрировано.

 

ТОРГОВЫЕ РЯДЫ, начало XIX в. (ул. Розы Люксембург 26). В стиле классицизма, кирпичные, оштукатуренные, одноэтажные с глубоким подвалом, прямоугольные в плане, перекрытия плоские, подвалов — сводчатые, покрыты двускатной крышей. По главному фасаду проходит 19-пролетная аркада, застекленная в 1952 г. Торцы здания украшали двухколонные портики дорического ордера.

 

ПОКРОВСКИЙ СОБОР, 1824—1834 гг. (пл.Ленина, 5) В 1872 г. перестроен, была разобрана значительная часть западной стены и весь объем сооружения увеличен более чем вдвое за счет пристройки прямоугольного притвора. Памятник в стиле классицизма, кирпичный, оштукатуренный, квадратный в плане, четырех-столпный, однокупольный. Перекрыт системой полуциркульных сводов на подпружных арках. Центральную часть завершал купол на высоком круглом барабане (утрачены). Под всей площадью здания теплая церковь, перекрытая системой сводов, опирающихся на шесть столбов и стены. Перекрытие притвора (пролет 19 м) плоское, для его устройства было сооружено четыре кирпичных столба. Оси их не совпадают с осями внутренних опор основного объема сооружения. Фасады притвора увенчаны карнизом, отвечающим карнизу восточной части здания. Сооружение отличает строгая красота линий. Три фасада — восточный, южный и северный, выделены чвтырехколонными портиками дорического ордера. Классические пропорции антаблемента с триглифами на фризе, сандрики на кронштейнах над окнами, каннелюры и капители колонн, создающие игру светотени, четкая проработка деталей декора говорят о большом таланте зодчего. Недаром некоторые исследователи приписывают сооружение собора выдающемуся русскому зодчему В. П. Стасову, однако д-р архитектуры В. И. Пилявский, изучив творчество архитектора, отверг это предположение. 119 В 1972 г. произведена первая очередь реставрации сооружения. Восстановлены северный и южный портики, декор фасадов, перекрытие притвора, своды.

 

ШТАБ ВОЕННЫХ ПОСЕЛЕНИЙ, 1830-е годы (пл. Ленина, 2). Здание построено для размещения дивизионного корпусного и окружного штабов военных поселений Слободско-Украинской (Харьковской) губернии, окружным центром которых с 1817 по 1857 гг. являлся г. Чугуев. После ликвидации военных поселений приспособлено для военного училища. Здание строилось в два этапа. Первоначально был возведен прямоугольный в плане корпус, затем сооружение было расширено пристройкой с тыльной стороны Г-образных в плане крыльев, ограничивших незамкнутый внутренний двор. Здание в стиле классицизма, кирпичное, оштукатуренное. Первоначальная часть двухэтажная, с цокольным этажом, крылья трехэтажные, планировка коридорная с двусторонним размещением помещений. Перекрытия плоские, цокольного этажа — сводчатые. Аскетично решен главный фасад, где на лишенной декора глади стен ритмично размещены оконные проемы, полуциркульные в первом этаже, прямоугольные — во втором и цоколе. Рустованными пилястрами акцентированы углы раскреповок главного фасада, увенчанных треугольными фронтонами. Над центральной частью главного фасада сделана надстройка со смотровой площадкой и с двухъярусной башней, на которой были часы. Архитектура надстройки не увязана с архитектурой корпуса, что свидетельствует о ее позднем происхождении. Остальные фасады решены, как и главный: также членены поясом, протянутым в уровне пят арок окон первого этажа, и увенчаны карнизом. Относится к типу зданий, редко встречающемуся в архитектурном наследии Украины.

 

 

Сквер на площади Ленина. Место расположения старого городища	Вид на р.Северский Донец с площади Ленина
Панорама р.Северский Донец с площади Ленина

 

Дорога на Малиновку

р.Сев.Донец, южная окраина

р.Сев.Донец, южная окраина

 

---