ГЛАВА IX.
Объявление Северной войны. —Поход в Ингерманландию. —Силы шведов и русских. —Прибытие Харьковскаго полка к армии Шереметьева. —Образ действий русских. —Участие козаков в разорении края. —Дело под Рапином, Карагольмом и Ригою. —Сражение при Эрестфере. —Состояние кавалерии. —Недостаток в продовольствии. —Обратный поход полка на Украину. —Дело под Опошнею и Веприком. —Движение шведов на Украину. —Жестокие морозы, дожди и наводнение. —Появление неприятеля вблизи г. Ахтырки. —Починка Харьковской крепости. —Сбор провианта и фуража. —Посещение г. Харькова Петром Великим. —Где находились слободские полки во время Полтавской битвы. —Содержание пленных. —Окончание войны. —Грамота Петра В. в полк. —Праздненства. —Положение дел на Дону. —Бунт К. Булавина. —Участие полка в его усмирении. —Царская грамота Шидловскому. —Гетман Ф. Орлик. —Его планы. —Твердость слобожан. —Нападение татар. —Измена жителей г. Водолаги,судьба их. —Потери Харьковскаго полка. —Размежевание земель между Турциею и Россиею. —Участие в том харьковцев. —Преобразования Петра в Слободской Украине. —Указ царя полковнику Куликовскому. —Жалоба полчан на полковника своего. —Учреждение подпрапорных. —Перепись. —Поселение молдаван в области полка. —Отношение слобожан к переселенцам. —Порча нравов. —Доносы. —Дело сотника Капустина. —Распространение грамотности. —Сочинение козака Климовскаго. —Участие полка в постройке Ладожскаго канала, тягость работ. —Смертность между козаками.
19 авг. 1700 г. последовало объявление Северной войны "за многия неправды Свейскаго короля".
Указом царя в слободские полки предписывалось им выступить в поход на далекий север, где еще ни разу им быть не приходилось, и идти в Ингерманландию. После несчастной для русскаго оружия нарвской битвы, во время которой слободские полки "были еще на походе, шведский король Карл XII, думая, что он уже совершенно покончил с русскими, бросился на союзника Петра Великаго, короля польскаго—Августа II, оставив для защиты края против остатков разбитых русских войск небольшой корпус, силою не более 15 тысяч, из которых около 8 тысяч находились собранными под начальством Шлиппенбаха в окрестностях г. Юрьева (Дерпта);—остальныя войска находились в Ингерманландии.
Против этих шведских войск русския силы были выставлены около Пскова, под начальством фельдмаршала Шереметьева, единственнаго генерала, избежавшаго плена под Нарвой. Харьковский полк , выступивший в поход в октябре, вошёл в состав армии Шереметьева и был расположен в числ е других слободских полков на зимних квартирах по границам Лифляндии. Русская армия после нарвскаго поражения, действовала крайне осторожно и ограничивалась первое время оборонительными действиями и ведением небольшими отрядами партизанской войны. Партии легких войск и козаков постоянно тревожили неприятеля своими внезапными нападениями. Такой образ ведения войны был давно знаком слободским козакам, жизнь которых и дома уподоблялась этой партизанской войне. Здесь они применили свою опытность и умение, выработанныя в безпрерывной войне с татарами, роль которых они превосходно исполнили, внося страшныя опустошения в землю неприятельскую, предавая все огню и мечу и забирая пленных обоего пола, словом, и сами татары не могли-бы лучше очищать страну от жителей и их имуществ. Но в том , впрочем, была не их инициатива—приказание было отдано Шереметьевым; козаки только явились ревностными исполнителями его и детьми своего века, который иного способа ведения войны и не знал. Древнее изречение"vае victis!" (горе побежденным !) не перестало еще служить оправданием такого способа нанесения вреда неприятелю.
Вся неприятельская страна от Эмбаха до берегов Невы обратилась в пустыню, жители или перебиты, или взяты в плен; которым же удалось избежать этой участи, те разбежались; взятые в плен с женами и детьми были разосланы в Москву, Малороссию, Азов. В этих частых набегах прошел весь 1701 год. Петр, сознавая превосходство неприятельской армии, хотел постепенно приучить свои молодыя войска; опасаясь поэтому серьезных встреч с неприятелем, он принял систему набегов на неприятельскую землю и нападений на небольшие отряды шведских войск.
4 сент. 1701 г, Харьковский полк находился в деле при Рапино, где под командою М. Шереметьева шведы разбиты были на голову. Из всего их отряда (600 чел.) ушел живым только один поручик; все остальные или перебиты, или взяты в плен. Это был первый успех русских . Принимал так-же участие Харьковский полк и в делах под Карагальмом и Ригою за что получил денежную награду.
Значительный успех над шведами был одержан Шереметьевым при Эрестфере (в 40 вер. от Юрьева): Но глубокому снегу выступил Шереметьев из Пскова в конце декабря, желая неожиданно напасть на Шлиппенбаха, о присутствии котораго было ему донесено. 29-го русский авангард встретился с отрядом эстляндцев в числе 300 чел. и, пользуясь значительным превосходством своих сил, окружил его и истребил до последняго человека. Дальнейшее наступление русскаго авангарда было остановлено Шлиппенбахом, пред которым он должен был отступить, но, с прибытием главных сил Шереметьева, завязался бой, который длился 4 часа. Шлиппенбах пробился к Эрестферу, из котораго ночью бежал. Русские преследовали шведов на протяжении 30 вер. В этот день кавалерия сыграла видную роль. Потери неприятеля были велики, на поле битвы легло более 3 тысяч , взято в плен 350 чел. и 6 орудий. Потери-же наши ограничились убитыми до тысячи человек. Царь был в восторге от этой победы, ибо она была первая над шведами.
После этого сражения, русские продолжали движение дальше в неприятельскую страну, все опустошая на своем пути; солдат было взято в плен 140 чел., а сколько чухны взято— нельзя определить, потому что черкасы по себе ее разобрали; я отнимать не велел , чтобы охочее были"—такими словами доносил Шереметьев в письме своем к царю. Вскоре, однако, пришлось приостановить дальнейшее движение войск, по причине необыкновенно глубоких снегов, сильно утомлявших войска, которыя тонули в них. Слободские полки и малороссийские козаки были отпущены домой, ибо "обезлошадили". За полной невозможностью собирать фураж в опустошенной стране, так как в ней "ничего не вспахано, и не кошено",—нельзя было держать при войске значительных кавалерийских масс, да и ремонтировать полки недостающими лошадьми тоже представлялось задачей крайне трудной.
В конце 1702 г. Харьковский полк прибыл домой. В конце января 1709 г. Карл XII двинулся к Опошне; в происшедшем здесь дел е принимал участие и Харьковский полк, а так-же и под Веприком под командою полковника Лав. Ив. Шидловскаго. Карл вступил затем в пределы Слободской Украины; ожидали даже нападения его на г. Ахтырку и, в видах обороны, укрепили ее и сожгли предместие, но шведы двинулись на Красный Кут. Происходили некоторыя стычки с неприятелем в пределах Ахтырскаго полка. Красный Кут, Городня были сожжены по приказу короля, а так-же и г. Опошня.
Державшиеся до этого времени необычайно жестокие морозы, погубившие не мало людей, сразу сменились оттепелью, а 13 фев. был сильный дождь, благодаря чему быстро и сильно разлились реки, и все низкия места были затоплены. Это заставило Карла поспешить обратно гетманщину, добраться куда, идя по воде, под которою скрылись все дороги и мосты, стоило шведам немало усилий и жертв.
Появление шведов вблизи Ахтырки давало основание опасаться нападения и на Харьков. Поэтому было предписано (20 янв.) заготовить лес для починки Харьковской крепости, пришедшей нисколько в упадок; предписывалось также, собрав возможно скорее провиант и фураж, выслать его в Лебедин , где собраны были тогда русския войска .
Летом этого года, в день Вознесения Господня (2 июня), проезжая чрез г. Харьков Петр Великий, приняв церковь св. Николая за соборную, слушал в ней часы, после был в Успенском соборе, где читал Апостола; осмотрев город и крепость и пообедав у Гр. Сем. Квитки, царь уехал чрез Люботин и Валки в армию .
Полки слободские, в числе которых был и Харьковский, были расположены по границам гетманщины, чтобы не пропускать отрядов запорожцев, "проникать в Украину (манифест 26 мая 1709 года) ; поэтому полку Харьковскому не пришлось принять участие в знаменитой Полтавской битве (27 июня 1709 г.), окончившейся полным разгромом армии Карла XII, которую он привел в Украину.
Хотя полтавское сражение и нанесло шведам страшный удар, но война на этом не кончилась; она тянулась еще много лет, и только 1721 г. 30 авг. был заключен славный для России Ништадский мир. Полк Харьковский хотя и не принимал участия в последних годах этой войны, но тем не менее понес много бед и потерь от обстоятельств, вызванных этою войною, благодаря измене малороссийскаго гетмана Мазепы. В пределах Слободской Украины, к тому-же, были размещены пленные шведы, взятые под Полтавою—это легло тяжелым бременем на жителей, ибо они должны были содержать их на свой счет и нести по этому случаю еще другия повинности.
Торжествуя окончание многолетней и трудной войны, в которой он победил противника, считавшагося непобедимым, Петр Великий на славу отпраздновал заключение мира, который принес столько выгод и дал ему возможность "ногою твердой стать у моря". Праздновала со своим новым Императором и вся Россия. Этою "всерадостною ведомостью" Петр спешил поделиться со своими верными подданными и с нарочным курьером, Аф. Мелгуновым, прислал в Харьковский полк на имя его полковника, Гр. Сем. Квитки грамоту (8 сентд, в которой извещал о заключенном "вечном мире". Грамота эта повелевала, чтобы в полку, с получением ея" достодолжное благодарение отправляли праздненственное с молебным пением торжество в разныя времена трекратно". Первое—в день получения грамоты, второе—22 окт., третие—28 янв. 1722 г. с семидневным звоном, как это бывает в праздник св. Пасхи.
Во время Великой Северной войны, в которой Петр напрягал все свои силы в борьбе с энергичным и даровитым Карлом XII, все недоброжелатели царя, стремившиеся помешать ему в его преобразованиях, пытались подбивать народ к безпорядкам, приглашая"стоять за бороды и стараго покроя платье".
Вслед за вспыхнувшим в Астрахани бунтом, который был подавлен Шереметьевым, в 1707 г. поднят был по Дону снова и на этот раз грозивший принять серьезные размеры бунт козаков , во главе которых стал атаман Кондратий Булавин. Причины, вызвавшия это волнение, были сл едующия:
С давних времен Волга и Дон служили притоном для
всех уходивших туда, чтобы избежать гнета, тягости денежных поборов и несправедливостей воевод; кому грозила петля пли плаха за разбои и грабежи на больших дорогах, все недовольные нововведениями Петра, спасая свои
бороды и длиннополые кафтаны, спешили уйти на Дон, который принимал их охотно и обратно уже, не взирая на царские приказы, не выдавал. Козаки смотрели на эти требования, как на нарушение своих вольностей, и потому не подчинялись им. С течением времени на Дону накоплялось все больше и больше беглых "гультаев ", число которых увеличивали так-же бегавшие из армии солдаты и драгуны. В 1707 г. Петр Великий, желая положить конец дальнейшему накоплению на Дону беглецов , предусматривая в том опасность для государства, послал на Дон отряд войска под начальством кн. Юр. Вл. Долгорукаго для выселения беглецов и разорения городков , в которых они ютились. Все, кому пришлось-бы возвратиться обратно к той жизни, от которой они бегали, а так -же и козаки, недовольные нарушением их вольностей, возстали с атаманом Кондратом Булавиным во главе; они внезапно напали на царское войско, истребили его до единаго и убили его предводителя. Ободренный успехом, Булавин стал разсылать призывныя грамоты и пошел по донецким городам . Предположения Булавпна, в случае успеха, были смелы—он хотел идти на Воронеж и далее—до самой Москвы.
Донской атаман Лукьян Максимов выступил между тем против Булавина и разбил его у р. Айдары, после чего Булавин ушел в Запорожье, где его приняли и даже позволили набирать охотников; к нему пристало несколько сотен, с которыми он, перейдя р. Днепр , стал на р. Воронове и разослал призывныя грамоты:"Атаманы—молодцы, дорогие охотники,, вольные всяких чинов люди, воры и разбойники! Кто похочет с военным походным атаманом К. Булавиным, кто похочет с ним погулять, по чисту полю славно походить, сладко попить да поесть, на добрых конях поездить, то приезжайте на черныя вершины самарская". Охотников набралось много. Булавин перебрался в верхние донские городки, где встретил много сторонников. Высланный против Булавина полк. Васильев вместе с атаманом Максимовым при р. Лисковатке был разбит (8 апр. 1708 г.). Победа эта доставила Булавину еще больше сторонников, и бунт этот очень встревожил Петра тем более, что нашествие Карла на Украину сильно осложняло положение дел. Петр послал против мятежников лучшаго из своих офицеров кн. Вас. Вл. Долгорукаго, брата убитаго, с приказанием жечь"без остатку" городки и деревни и"людей рубить"..,"ибо сия сарынь, кроме жесточи, не может унята быть".
Между тем Булавин, не встретя нигде сопротивления, пошел вниз по Дону, осадил (28 апр.) Черкаск и взял его. Булавин был выбран атаманом , вместо казненнаго им Максимова; он остался в бездействии в Черкаске, дробил безполезно свои силы, высылая отряды по разным направлениям .
Харьковский полковник и бригадир Фед. Вл. Шидловский с отрядом, в котором участвовал и Харьковский полк, под начальством своего наказнаго полковника Л. Шидловскаго, вступил с бунтовщиками в бой в урочище Кривая Лука, недалеко от Тора (Славянска). У неприятеля было 5 тысяч донских козаков и 11/2 тысячи запорожцев; мятежники понесли поражение. Запорожцы ушли в Бахмут, где их и осадил Шидловский; бунтовщики сдались и просили пощады, но их, как изменников, истребили, а город сожгли.
Дела Булавина становились плохи. Козаки были раздражены против атамана за то, что он не выручал своих отрядов, которых били, и решили с ним покончить. Они осадили Булавина в доме, где он заперся. Видя безполезность борьбы и хорошо зная, что ждет его, если он будет схвачен и выдан правительству, Булавин застрелился. С его жизнию кончилось и возстание.
По окончании бунта, Петр Велпкий прислал бригадиру Ф. Вл. Шидловскому и"прочей тамошней (Харьковскаго и Изюмскаго) старшине и козакам " грамоту из Лебедина (от 12 дек. 1708 г.), где "милостиво похвалял " козаков этих двух полков за их верную службу, которую они "действом показали", во время подавлееия булавинскаго бунта и измены гетмана Мазепы, которая тогда уже была обнаружена. Казаки приглашались и вперед так-же служить верно, не поддаваясь ни на какие соблазны, за что обещались "милость и награждение" .
Татарския нападения по-прежнему продолжали не давать покоя харьковцам; даже присутствие в Слободской Украйне большого числа русских войск не удерживало их от нашествий. В 1710 г. был сделан набег на полк самим ханом с 50 тысячами ордынцев. Призвал этих татар Филипп Орлик, писарь генеральный, признанный шведским королем и запорожцами гетманом после смерти изменника Мазепы. Новый гетман следовал по пути своего предшественника. Чтобы побудить слобожан к измене, он разослал письма, которыми старался, расточая в них лесть и разныя обещания, привлечь их на свою сторону; но наученные опытом прежних измен Выговскаго и Брюховецкаго, слобожане устояли. Орлик вступил в переговоры с ханом, которому относительно слобожан говорил: "если обыватели слобод, переведенные из-за днепровской Украины, откажутся от союза с нами и станут упорствовать, тогда надобно поступить с ними, как с врагами, и если встретится препятствие к занятию слобод , тогда надобно принудить слобожан силою к тому, чтобы они вышли из слобод и поселились на правом берегу Днепра" (этим-же прельщал татар и Петрик). Большая снова грозила слобожанам опасность, если бы этот коварный план удался.
Взяв русский г. Сергиевск, хан появился в пределах Харьковскаго полка и дошел до д. Водолаг. Здесь произошел прискорбный случай: жители Водолаг , вместо того, чтобы, по примеру своих дедов и прадедов , биться с татарами, встретили крымскаго хана с хлебом и солью, изъявляя ему тем свою покорность. "Прелестные" воззвания Орлика, видимо, произвели свое действие. Передавшихся слобожан хан приказал отправить к г. Вольному, чтобы поселить их там в степях, принадлежавших татарам. Изменников этих нагнал на дороге полтавский полковой судья П. Кованько, но они встретили его не как своего избавителя, чего можно было-бы ожидать в предположении, что передались они, будучи к тому вынуждены обстоятельствами, а встретили с оружием в руках, думая отбиваться. Кованько пригнал их к Полтаве, где с ними поступили, как с изменниками, поднявшими оружие против своего государя: десятый человек из них был казнен смертью, а остальные с женами и детьми отправлены в ссылку.
В продолжение двух лет (1711—1712 гг.) Орлик продолжал все-таки "Украйнего колотить". Харьковцы бедствовали от нападений татар и буйных, непостоянных запорожцев. Толпы грабителей жгли деревни, грабили имущества и уводили жителей в плен. Самому полковому г. Харькову грозила большая опасность; его укрепления и пушки, державшия всегда ордынцев в почтительном отдалении, удержали их и на этот раз, но жители были в большом страхе и начали уже принимать меры предосторожности на случай осады, ибо неприятель не дошел только трех верст до города. Не так благополучно и дешево отделались другия местечки полка: Мерефа (1711 г.) была страшно разорена, выжжена,—сгорела и церковь, многие жители уведены в плен; потерпели много Валки и Перекоп; этот злосчастный город в 1711 г. в третий раз (1680 г. и 1699 г.) был разрушен и сожжен, и, на этот уже раз, до основания; "того городка все обыватели от мала до велика в полон забрали со всеми их скоты и пожитки". Подобные грабежи продолжались много лет. Только в три года (1718— 1720 гг.) постоянных нападений и грабежей запорожцев— или, как их называли, "харцызов "—Харьковскому полку, причинено было убытку на 4530 руб. по оценке того времени, а на наши деньги будет около 45 тысяч . Данныя эти почерпнуты из сохранившихся дел об этих грабежах : в 1718 г. было награблено на 1177, в 1719—на 3085 и в 1720 на 268 руб.
Хан, против воли котораго производились эти грабежи, вследствие сношений и требования царя, в вознаграждение прислал скота на сумму 876 руб. Этим пришлось поделиться еще с Изюмским полком, так что едва 1/10 часть убытков была вознаграждена и то только 1718—1720 годов, а раньше произведенных грабежей (1714—1717 гг.) хан не признал. Кроме этих, так сказать, явных врагов, в Харьковском полку, во время последних смут Булавина и Мазепы, наплодилось множество бродяг —„бурлаков ", шатавшихся по лесам; они производили грабежи по большим дорогам, нападали на уединенные хутора и пасеки.
Тяжелое это было время для полка: с одной стороны нападения татар и запорожцев —"харцыз "— и внутренние разбои, с другой—присутствие русскаго войска, на содержание котораго брали без всякаго контроля и вознаграждения провиант, фураж и деньги, а к тому-же в 1718 и 1719 годах посетила Слободскую Украину и моровая язва, от которой умирало много козаков. По окончании войны с Турциею и заключении Прутскаго мира (1711 г.), по которому Азов снова переходпл к Турции, для размежевания границ от Харьковскаго полка потребованы были казаки—компанейцы в распоряжение губернатора Комеева; людей приказывалось назначить таких, которые-бы хорошо были знакомы с пограничными степями и всякими урочищами от pp. Самары и Орели до Азова. От Харьковскаго полка для этой цели были назначены два сотника — Ольшанский Як. Ковалевский и Угольчанский Ив. Капустянский с 150 козаками от 14 сотен полка, с нужным числом подвод; в этой командировке козаки пробыли 1713 и 1714 года.
При Петре Великом Слободская Украина начала подвергаться некоторым преобразованиям. Хотя этот государь своими жалованными грамотами постоянно и подтверждал козацкия вольности, но, рядом с этим, издавал такия постановления, которыя начали понемногу выводить ее из того исключительнаго положения, в котором она была при прежних государях, и уравнивать ее с прочими областями государства. Так, самая территория Харьковскаго полка, при разделении России на 8 губерний (указ 18 дек. 1708 г,), отошла к Киевской. Указом же 1719 г. 29 мая всем слободским полкам по судебным и уголовным делам велено было быть под ведомством белгородской провинциальной канцелярии Киевской губернии.
Это уже было большое ослабление власти полковников. Да и сам полковник, избранный полком, теперь должен был утверждаться царем , если только притом он соглашался с таким выбором, а если нет, то выбирался тогда другой, а то и просто назначался царем. Слобожанам было предоставлено право на неправильныя решения полковой ратуши и на полковую старшину жаловаться белгородскому воеводе, а на этого последняго в Курский надворный суд.
В полку, по распоряжению царя, были заведены трубачи и литаврщик. Самая служба полковая сделалась строже.
В пределах слободских полков в 1709 г. была расположена на квартирах ц елая дивизия русских войск под начальством Апраксина; ему подчинены были также и все слободские полки; военными и гражданскими делами их с этого времени начали заведывать русские генералы, начальники дивизии, называвшейся по месту своей стоянки "Украинскою". Это был большой удар для полковников : их прежняя самостоятельность и независимость с того времени отошла в область преданий; полковая старшина и сотники стали назначаться генералом , правда, по аттестации полковников.
Квартирование русских войск ложилось большим гнетом на полк, вследствие того, что продовольствие, как на солдат, так и на офицеров забиралось у козаков безотчетно, ибо солдаты стояли по квартирам у обывателей и получали корм для себя и для своих лошадей без всяких росписок.
В заботе своей о населении Слободской Украины Петр Великий издал, указ (18 сен. 1712 г.), присланный на имя Харьковскаго полковника Пр. Вас. Куликовскаго; вызван этот указ был следующим обстоятельством: члены полковой харьковской старшины — обозный Вас. Ковалевский, судья Сем. Афанасьев, есаул Гр. Афанасьев, писарь Дм. Ходоленко, все сотники и посполитые подали царю челобитье, в котором приносили жалобу на своего полковника, обвиняя его в том, что он, без видимых причин, смещает полковых старшин и берет для своих домашних работ число работников более положеннаго. Так как эта жалоба была основательна, то царский указ "под жестоким штрафом" предписывал старшин без указа не переменять и работников более назначеннаго числа не брать. Куликовскому повелевалось, сняв с этой грамоты копию, подлинную передать в ратушу "для ведома". По прежним-же правилам, выработанным "обыкностью", полковник пользовался служилыми людьми для своих работ, для возки дров и т. п. из своих маетностей, членам-же полковой старшины для воспоможения в службе назначались служилые люди: обозному, судье, есаулу, городничему (атаману) и писарю по 15, а сотникам по 10 чел. Полковник Куликовский, видимо, безотчетно распоряжался и денежными сборами, ибо полчане в своей челобитной просят также, чтобы относительно сборов и расходов по различным нуждам полка быть по-прежнему, т. е., с общаго согласия со старшиною—исполнить эту просьбу указ этот также предписывал Куликовскому.
В 1714 г. последовало нововведение: из старшинских детей, называвшихся полковыми козаками, были учреждены подпрапорные—в полку их положено иметь 39; их назначение было состоять при полковом прапоре, для посылок по разным делам, с командами; служили они "с своих грунтов", т. е., не получали никакого содержания от полка. Назначение в подпрапорные зависело от полковника. При Петре была произведена в Слободских полках в первый раз поголовная перепись; для этой ц ели в Харьковский полк был прислан майор Дм. Лихарев (1722 г.) .
В 1711 г. поселены были в пределах Харьковскаго полка молдаване, пришедшие туда с кн. Кантемиром. Было приказано дать ему в г. Харькове двор с фольварком и деревни, принадлежавшия прежде Фед. Вл. Шидловскому. Далее, с. Балаклея отдана была волошскому стольнику Дм. Еникею, Новомышск волошскому спатарю Юр. Меченку, Волосский Кут полковнику Абазе. Кроме молдаван переселились и были, размещены в слободских полках еще сербы и калмыки, Народ украинский очень недружелюбно смотрел на этих переселенцев: они были им люди чужие, не несли с ними никаких тягостей, так как от всяких податей были избавлены. Явились они в этот край, так сказать, на готовое, тогда как слобожанам приходилось долго здесь бороться и вложить немало труда, пока они не устроили занятаго ими края и не оградили себя капитальными сооружениями от опустошительных набегов татарских. Волошские дворяне получили в слободских полках 710 дворов.
Недовольство козаков на пришельцев увеличивалось еще и тем, что эта чужеземцы, получившие незаслуженно так много привиллегий. позволяли себе многия притеснения и насилия над истинными владетелями, бывшими постоянно верными царю, своею жизнию жертвовавшими для защиты границ государства.
Таким образом, на Украине черкасы перестали быть хозяевами, а их шляхетство уступило свое м есто русским вельможам, да иноземным выходцам.
При большом наплыве чужеземцев, русских чиновников и служилых людей, внесших свои взгляды, порядки и привычки того времени, и вследствие частаго и теснаго общения полчан с ними, нравы их начали портиться. Среди слобожан стали практиковаться доносы друг на друга, благодаря которым возбуждались такия дела, о которых козаки в прежнее время не имели ровно никакого понятия. Часто одно неосторожное слово, вылетевшее спроста из уст подгулявшая козака, и донесенное кем либо из желания выслужиться или попасть в милость у русских начальников, служило поводом к возникновение целаго дела и влекло за собою тяжелые наказания. Для нагляднаго примера приведем здесь одно такое характерное дело, случившееся в Харьковском полку в последний год царствования Петра Великаго.
Из местечка Перекопца (в силу указа 13 нояб. 1723 г.) приказано было доставлять провиант в г. Царев. Наряженный везти его козак Федор Антонов пришел к своему сотнику, Ивану Капустину, и стал просить его позволения взять у другого козака вола, для припряжки к своему, так как один из его волов заболел ."Лихо нам, пане сотнику, с т ем провиантом от такого лихого пути", сказал при этом козак . На что сотник ему отв етил:"по мне ты хоть найми, а провиант повези, а я тебе другого вола к твоему в припряжку не дам. Теперь вы кажете лихо, але не допусти Боже, нашему Императору турчина под свою область поджилити, то будут на наших головах драгуны кол острить".
Слова эти были сказаны сотником при двух свидетелях и не замедлили достигнуть до ушей "попа Василя", который и поспешил подать письменный донос. Генерал-маиор фон-дер-Ропп приказал разследовать это дело полковнику Еропкину и по окончании, направил его к князю Голицыну, который представил его на разсмотрение в военную коллегию.
При производстве следствия, сотник Капустин пробовал было запираться, говоря, что "теми словами он поп, оболгал его напрасно", но при очной ставке со свидетелями повинился—"признал себя винна", говоря, что сказал эти слова, "осердясь на мужика Антонова, с простоты своей не признавая, что есть в тех словах важность". К этому он еще прибавил, что "никогда ничего подобная ни прежде, ни после не говорил и умышления на Императорское Величество никакого не имеет, так переписки и словесная согласия с неприятелями из-за турецкой границы никакого не имеет". Значит, словам Капустина, сказанным козаку Антонову, придали серьезное значение и заподозрили чуть ли не в государственной измене.
На донесение Голицына военная коллегия ответила, что право разбирать судебныя дела в слободских полках и наказывать виновных, в силу данной инструкции (1723 г. 29 апр.), принадлежишь ему, Голицыну, как начальнику слободских полков и других нерегулярных войск на Украйне. Чрез год после начатия дела, в продолжении котораго Капустин, по всей вероятности, томился под арестом, Голицын произнес над сотником свой приговор, который был сравнительно еще очень милостив, благодаря только случайным обстоятельствам. В приговоре говорилось, что хотя сотник Капустин и осмелился произнести такия "непотребныя слова" и что ему за то преступление и следовала бы смерть ("хотя недонатурально, но политически"), но, в силу указов (от 25 января и 5 февраля 1725 г.),"для поминовения Его Величества и для многолетия здравия Ея Императорская Величества вящая ему вина отпущена", но чтобы впредь ему ничего подобная в голову не приходило, определялось "по их козацкому обыкновению выбить (сотника Капустина) киями и написать в рядовые козаки, а на ея место выбрать в сотники достойнаго".
Но рядом с этими неотрадными явлениями на Украйне, в слободских полках начала понемногу распространяться грамотность, заводились школы, где дети Козаков учились церковному чтению и письму. Не чужды были полку Харьковскому в этот ранний период и литературныя занятия: так, козак Семен Климовский написал книгу: "О правде и великодушии добродетелей". Книга эта написана, стихами и относится к 1724 г., рукопись ея хранится в Императорской публичной библиотеке. Климовскому, как говорят, принадлежат также и следующия сочинения:"О дивных всероссийскаго монарха (Петра I) делах , о мудрости его и трудах " и "0 пришествии короля шведскаго Карла XII внутрь Украины и об измене Мазепы". Этому поэту-козаку приписывают сочинение песни, обратившейся со временем в народную,—"не хочу я никого, только тебе одного".
Построив Петербург, царь Петр задумал связать его с внутренними губерниями удобным водным путем, который снабжал-бы город хлебом и способствовал-бы развитию внутренней торговли. Петр даже мечтал проехать когда-либо водою из новой столицы в Москву. Было решено прорыть канал, который тянулся-бы параллельно берегу Ладожскаго озера и связывал бы р. Неву с р. Волховом, избегая, таким образом, бурливаго и опаснаго для плавания озера, поглощавшаго ежегодно до одной трети плававших по нем судов. Длина канала должна была равняться 104 верстам. Постановив в своей всеобъемлющей голове необходимость этой постройки, царь Петр с свойственными ему энергиею и настойчивостью приступил к исполнению задуманнаго. Он повелел начать постройку канала немедленно и работникам быть со всего государства. Указом 17 окт. 1718 года приказывалось, между прочим, и слободским полкам выставить работников, назначая по одному человеку с семи дворов. Каждым трем работникам вменялось в обязанность взять с собою заступ, лопату, кирку и топор. Киевская и Воронежская губернии всех наряженных по этому разечету рабочих должны были выслать в Петербург к апрелю 1719 года, в сопровождении "добрых проводцев" и снабдить их провиантом на один месяц. В Петербурге козаки получали провиант из магазинов. На одного человека полагалось в месяц но пол-осьмины муки, по одной восьмой четверика круп и по два фунта соли . Правительство, впрочем, не на свой счет кормило работников, ибо было приказано взыскать за выданный провиант деньги еще вперед по подрядной цене с тех шести дворов , которым не пришлось выставить работника. С этих-же дворов приказано было взыскать еще и деньги с таким разечетом, чтобы на каждаго человека приходилось в течение перваго месяца на подъем и корм по полтора рубля, а на остальные семь месяцев по одному рублю, что и составило сумму в 50,362 р. Из них на руки было отдано людям по полтора рубля на человека, а остальныя деньги приводцы должны были принести с собою в Петербург.
Архивы нам не сохранили никаких подробностей о числе харьковцев, принимавших участие в этой "..канальной работе", ни об их положении там. Одно только, случайно уцелевшее, "ведение" о Харьковском полку, подписанное полковником Квиткою, сообщает отрывочное известие об участии полка в постройке Ладожскаго канала в 1721 и 1722 годах. Оно говорит о том, что не мало там погибло козаков от тягости земляных работ. Но сколько именно пало жертвою харьковских слобожан — неизвестно, хотя приблизительно о том можно судить из подобнаго-же "ведения" об Ахтырском полку , где говорится, что в одном только 1721 году при этой работе умерло 260 козаков . Командировки эти, начавшияся в 1719 году, продолжались, кажется, по 1723 год; работы производились круглый год.
Тягость зимних работ, недостаток в удобных жилых помещениях и непривычка украинцев к северному суровому климату послужили причиною тому, что немалое число погибших вдали от родины козаков запечатлели своею смертию эту тяжелую работу.
<<предыдущая||содержание||следующая>>
