СОКОЛОВ

Соколов, при р. Мже и ее заливе, был сотенным местечком и назывался городком, потому что в нем была земляная крепость, как в Мерефе, в Ольшаной и др. Сотник города Соколова Иван Петровский упоминается, по Чугуевской переписке, уже в 1682 году. С древних времен в городке Соколове существуют два храма: Успенский и Архангельский. Первый храм в честь Архистратига Михаила в военном городе построен был, вероятно, не позже 1660 года. В 1825 году усердием прихожан построен каменный храм. Успенский храм, которого метрики, как и Михайловского, начинаются с 1722 года, основан был по всей вероятности в одно время с основанием крепости Соколовской. В 1726 году он сгорел и построен новый. Ныне существующий каменный Успенский храм, с такой же колокольней, освящен в 1831 году. В построении его особенно участвовали: протоиерей Гаврил Павлов–Сильванский, церковный староста Андрей Кононенко и попечитель Иван Вениченко.
В переписи 1732 г. видим при Михайловском храме школу с 4-мя дьячками и двух священников: одного Андрея Григорьевича Скочко, 80 лет, с сыном Петром, 20 л., того самого, который прежде был судьей Изюмского полка; при Успенском храме встречаем священника Григория Николаевича Жукова, тогда как брат его Иван Николаевич Жуков в то-же время был сотником Соколовским. В последствии были здесь-же: попечительный священник Адриан Жуков и из Дворян-же протоиерей Гаврил Павлов-Сильванский, которого память уважается прихожанами.
В древнее время обыватели Соколовские весьма часто подвергались набегам и грабежам крымцев и их повременных друзей запорожцев. Так известно, что они пострадали от татар в 1688 и в 1692 годах. В 1717 году Соколовский сотник доносил Харьковскому полковнику, что сентября 2-го дня 1717 года «ночною порою разбоем напали харцызы на ночлегах жителей Соколовских и отогнали коней 6; той-же ночи нашего Козака Семена Герасименка, бывши в проводниках Драгуном, едучи с Валок стрелся с оными харцызами, пойманного связали, обобрали и коней 2 взяли, а его вязаного покинули, за которыми харцызами гнали следом я, сотник Соколовский, и Ново-Валковский и Островерховский з Козаками через Береку у в Орель, не догнали, а через черту не могли идти, что не сказано».
В том же донесении описаны грабежи, учиненные запорожцами в Соколове в 1714, 1718 и 1719 годах. В последнем из этих годов уверенно у соколовцев до 20 лошадей в один раз, в том числе у «Отца Афанасия» 2 лошади. В сентябре 1714 года «взяли пешие харцизы на ночлегах 13 лошадей, которых коней видели наши рыбалки, будучи на тот час в Орели, что гнали харцизы», так писал Соколовский сотник.

В приложении помещаем несколько древних так называемых епитрахильных грамат, из которых первая относится к Соколовскому священнику Григорию Жукову.

Божиею Милостию
Петр Архиепископ Белгородский и Обоянский.
«Сего 1740 года, Октября 4-го дня Белгородской нашей епархии, Харьковского полка, городка Соколова Успенской церкви от вдоваго попа Григория прошением нам предложено, что, по овдовении его прошлаго 1737 года, Августа 28 дня, по данной ему от нас епитрахильной грамате, он отправлял священослужение и всякие мирские требы по 20 число Августа сего года. Поелику же ныне срочное число вышло: то он и вперед требовал позволения священодействовать и исправлять мирские требы; и так как, по засвидетельствованию Духовного его управителя города Харькова Соборной церкви Протопопа Григория Александрова, он, Иерей Григорий, жизни честной, в священослужении исправлен и подозрительства за ним никакого не находится: то по сему его прошению благословительно позволяем ему, иерею Григорию, священослужение и мирския требы отправлять, сего 1740 года Августа 28 дня, по таковое же число Августа предыдущаго 1743 года, впродолжении которого времени он, иерей Григорий, в храм священослужение и всякое герейское действие да отправляет по данной ему при производстве его в Священство власти, свидетельствуемой врученою ему иерейскою от харотонисавшего его Архиерея ставленою граматою во всем безпрепятственно, ниже мало что действуя противно должности своей иерейской, определяемой правилами Святых Отец, духовням регламентом и указами Их Императорских Величеств, но долженствует вся хранить и содержать в памяти всегда трезвенно и благоговейно; к тому же паче ему, иерею Григорию, да не явится зазорное его житие, якоже правила Святых Отец повелевают; зазорных же лиц, кроме матери и тетки единокровных в дому своем, никакоже смеет держать, в пиршества же и корчмы ради пьянства, кощунства и смехотворения и ни для каких должности Священнической противных действий ходить да не дерзает; аще же он, иерей Григорий, в небрежнии должности своея явится действующим противно вышеобъявленному: то с самого начала того противного действия духовный его управитель долженствует нам предложити о нем немедленно. Если же в звании иерейства своего, по силе вышеупомянутого вся хранить, во всем этом будет предосторожен; то духовный его управитель, взявши опять от прихожан достоверное свидетельство, что он, иерей, в том явится и вперед надежным и неподозрительным и с тем свидетельством на вышеупомянутый срок должен выслать нам при доношении без отменения; токмо за то ему духовному управителю никаких взятков и подаяния в дом иерея Григория отнюдь не брать, под опасением по указу непременного истязания, – чего ради для ведома и надлежащего исполнения сию грамоту объявить упомянутому Харьковскому Протопопу Григорию Александрову, которую, записав в книгу, ему, иерею Григорию, отдать с роспискою. Дана в резиденции нашей в городе Харькове, Октября 6 дня 1740 года.
Такова грамата за рукою Его Преосвященства дана ему, просителю, Октября 6 дня.

Божиею Милостию
Антоний, Митрополит Белгородский и Обоянский.
Сего 1743 года, Сентября 15 дня Белгородской нашей епархии, Сумского уезда, села Исторопа Пятницкой церкви, от вдоваго иерея Михаила прошением нам предложено: в прошлом 1741 году Февраля 1-го дня, от Преосвященного Петра, Архиепископа бывшего Белгородского, дана ему, иерею апитрахильная грамота по 1742 год Ноября по осмнадцатое число, которой уже срочное число вышло; а он же, без данной от нас епитрахильной грамоты, священнодействовать и мирских треб исправлять не смеет, о том требовал позволения, по которому его прошение благословительно позволяем ему, иерею Михаилу, от ныне впредь священнодействие и всякие требы исправлять с сего 1743 года Сентября пятого-надесять числа, по 746-й год Сентября по таковое-же чисор, впродолжении которого времени он, иерей Михаил, в храме священнослужение и всякое иерейское действие да исправляет по данной ему при произведении его во священство от хиротонисавшего его Архиерея ставленной грамот во всем безпрепятстеенно, ниже мало что действуя должности своей по правилам Святых Отец, духовному регламенту и Ея Императорского Величества указом в содержании повелеваемо противно, по вся хранить и содержать в памяти долженствует, всегда трезвенно и благоговильно, и к тому-же паче ему, иерею Михаилу, да не явится зазорное его житие, якоже правила Святых Апостолов Отец повелевают, никаких зазорных лиц (кроме матери, сестры, тетки единокровных) в доме своем никакоже смети держати, в пиршества же и корчмы, ради пьянства, кощунств же и смехотворения и ни для каких должности своей противнях действий отнюдь ходить да не дерзает; аще же он, иерей Михаил, в небрежении должности своей явится вышеобъявленному, что действует противно, о том духовный его управитель долженствует нам предложить немедленно; если же в звании своем, по силе вышеобъявленного вся хранить, во всем этом будет предосторожен, то духовному его управителю, взяв от прихожан достоверное свидетельство, что он, иерей Михаил, в том явился и впредь надежен быть неподозритлен, и стем свидетельством на вышеупомянутый срок выслать к Нам при доношении без отменения, - чего ради, для ведома и надлежащего исполнения, сию нашу грамоту объявить города духовному управителю Соборной церкви Протопопу Матвею Гресовскому, которому, записав вперед для ведома в книгу, отдать ее иерею Михаилу с роспискою. Дана Сентября 16-го дня 1743 года. Такова грамота дана за руками Преосвященного Антония, Митрополита Белгородского и Обоянского, Секретаря Пимена Леонтьева. Отдана ему, иерею Михаилу, того-же месяца и числа.

Божиею Милостию
Иосаф, Епископ Белгородский и Обонянский.
Сего 1749 года, Ионя 12 дня Белгородской нашей епархии, Краснокутского уезда, местечка Рублевки, Архангельской церкви, от вдоваго иерея Михаила прошением нам предложено: с прошлаго 746 года, Июня 16 дня, по данной ему от покойного брата нашего Преосвященного Антония, Митрополита Белгородского, эпитрахильной грамоте священнодействовал и всякие церковные и мирские требы отправлял по 749-й год Июня по означенное число, по прошествии которого без данной от нас эпитрахильной грамоты священнодействовать и мирские требы отправлять не смеет, и просил о выдаче ему, иерею Михаилу, для священнослужения и отправления мирскихтреб эпитрахильной грамоты впредь на три года по учинении разсмотрения. Поелику же по исповеди катедрального нашего духовника, Иеросхимонаха Павла, житие его, иерея Михаила, засвидетельствовано честное; того ради благословительно позволяем ему, иерею Михаилу, отныне вперед священослужение и всякие церковные и мирские требы с сего 1749 года Июня с 12 дня, до предыдущаго 752 года Июня по такове ж число отправляет, в которое данное ему в том священослужении время, от, Иерей Михаил, в храме своем всякое Иерейское священослужение да отправляет по данной ему при произведении его во Священство власти, свидетельствуемой врученною ему иерейскою от хиротонисавшего его Архиерея ставленною грамотою во всем безприпятственно, ниже мало что действуя должности своей иерейской, привилам Святых Апостолов и Отцев, духовному регламенту и Ея Императорского Величества указам в содержании повелеваемо противно, по вся хранить и содержать в памяти долженствует, всегда трезвенно и благоговильно, и к тому-же паче ему, иерею Михаилу, да неявится зазорное его житие, якоже правила Святых Апостолов Отец повелевают, никаких зазорных лиц (кроме матери, сестры, тетки единокровных) в дому своем никакоже смети держати, в пиршества же и корчмы, ради пьянства, кощунств же и смехотворения, и ни для каких должности Священнической противнях действий, отнюдь ходить да не дерзает; аще же он, иерей Михаил, в небрежении должности своей явится вышеозначенному, что действующий противное, о том духовный его управитель долженствует нам предложить немедленно; ежели же в звании иерейства своего вся хранить и во всем вышеописанном будет предосторожен, то духовному его управителю, взяв от прихожан достоверное свидетельство, с тем свидетельством на вышеупомянутый срок выслать к Нам в Белгород при доношении, - чего ради, для ведома и надлежащего исполнения, сию нашу грамоту объявить города Красного Кута, Сборные церкви Протопопу Андрею Карпинскому, а сему записать впредь для ведома в книгу и отдать ему, иерею Михаилу, с роспискою. Дана в Белгород, в нашем Архиерейском доме Июня 16 дня 1749 года. Такова грамота за рукою и за печатью Его Преосвященства издана показанному Священику Михаилу того-же числа. Такову грамоту местечка Рублевки, Архангельской церкви Поп Михаил принял и росписался.
Сличая эти три граматы, данныя тремя архипастырями, видим, что для получения дозволения продолжать священнослужение вдовый священник должен был предоставить одобрение от протоиерея – духовного управителя и от прихожан. Но Святитель Иосаф не ограничивался и тем, он посылал вдового священника на испытание совести к духовнику-схимнику и если тот свидетельствовал, что в душе вдового священика нет препятствий к священослужению, грамота выдавалась. Иначе же, как видим по другим делам, Святитель посылал вдовца на житье в монастырь. Грамоты архипастырей, предшествовавших архиепископу Петру, содержали только выражение воли архипастырской, благословляющей такому-то вдовцу год или два продолжать священнослужение. В них не было наставления, как должен вести себя вдовец, не было ни слова о том, что для получения нового разрешения он должен представить одобрение своему поведению. Строгость, по отношению к вдовым священнослужителям, введена была сколько по ревности к чистоте, приличной духовному стану, столько и по нужде. В следствие указов того времени, воспрещавших принимать кого-либо в монастыри, кроме вдовых священнослужителей и отставных солдат, монастыри могли опустеть; для предупрежения сего следствия надлежало склонять вдовцев священников к монастырсой жизни.

<<предыдущая||содержание||следующая>>