ГЛАВА V.
Распределение населения Малороссии по территории, его этнографический состав , быт и культура.
А. Я. Пора-Леоновича и Я. Ф. Ставровокаго.

Распределение наседения по территории и историческая причина этого распределения. — Сравнение теперешней плотности населения с  таковой в  начале минувшаго столетия. —Возрастание количества населения в  XIX веке. —Естественное движение населения за посдеднее десятилетие. —Относительное количество мужчин  и женщин. —Относительное количество городского населения, величина и рост  городов. —Относительное количество сельскаго населения и людность поселков. —Количество крестьян  по сравнению с  другими сословиями и количество их  в  городском  населений. —Этнографический состав  населения. —Происхождение малороссийскаго племени. —Физический тип  населения. —Малороссийския наречия. —Остатки общественных  организаций. —Семейный быт. —Юридические обычаи. —Народная нравственность. —Обряды, памятники народнаго творчества и народныя верования.

Общее число жителей Малороссии, по данным  всеобщей переписи 28 января 1897 г., простирается до 7.626.438 душ  обоего пола, что составляет  около 6% или 1/17 часть всего населений Российской Империи и более 1/12 части населения Европейской России. По отдельным губерниям  население распределяется следующим  образом: в  Полтавской губ. на пространстве 43.844,0 кв. верст  живет  2.794.727 человек, в  Харьковской губ. на пространстве 47.884,8 кв. вер.—2.509.811 человек  и в Черниговской губ. на пространстве 46.042,3 кв. вер.—2.321.900 человек. Таким  образом,  наиболее населенною местностью является Полтавская губ., где на 1 кв. вер. приходится 63,7 жителей, тогда как  в  Харьковской губ. на то же пространство приходится 52,5 жителей, а в  Черниговской—50,4 жителя, в  среднем  же по области 55,5 человек, что составляет в  21/2 раза больше средней плотности Европейской России.
Столь значительная неравномерность в  распределении населения по территории данной области имеет  свои историческия причины. В конце XV столетия по левую сторону Днепра в  пределах  нынешней Полтавской и в  южной части Черниговской губ. поселились казаки, которые впоследствии образовали особое наместничество. Служа защитою границ польского государства от  набегов  татар  и благодаря своим личным  военным  подвигам, они в  скором  времени приобрели себе массу прав  и привилегий, которых  не имели ни Польша, ни Роосия, вследствие чего к  ним  стали стекаться с  различных  концов  как недовольные порядками московских  государей владельческие крестьяне, старавшиеся избавиться от  крепостной зависимости, так  „удальцы" и бедняки из  Белоруссии, Волыни, Литвы, Польши и других  местностей.
Таким  образом,  население нынешней центральной части Малороссии в короткий промежуток  времени успело весьма значительно увеличиться, причем  города и селения основывались преимущественно по берегам рек, и уже отсюда оно разросталось вглубь страны по направлению с северо-запада на юго-восток. Следы такого заселения Малороссии видны и поныне, что легче всего можно проследить по прилагаемой карте, изображающей плотность населения. Из  этой карты видно, что гуще всего население сгруппировалось в  средней части нашей области, образовав несколько крупных  центров  вокруг  наиболее промышленных  городов, каковы: Харьков, Кременчуг, Сумы, Ромны и Полтава, где, благодаря этим  городам, на 1 кв. версту приходится свыше 80 жителей. Северо-западная часть Черниговской губ. и особенно юго-восточная половина Харьковской губ. населены уже значительно реже. В  последней местности плотность населения, в  среднем, не превышает 40—50 жителей на 1 кв. версту.
В  начале XIX века, когда малороссийские губернии были преобразованы, и границы их  окончательно установлены, жителей в  Малороссии на пространстве 137.771 кв. верст  числилось около 3 милл., что составляешь приблизительно 22 человека на 1 кв. версту. Если мы сравним  эту плотность населения с  теперешнею, то увидим , что она в течение столетия возросла более чем  в  21/2 раза. Постепенное возрастание количества населения в  XIX веке видно из  следующей таблицы, показывающей среднее число жителей в  миллионах, по десятилетиям  и по губерниям :

Чтобы показать, какой толчок  увеличению населения дало освобождение крестьян, приводим  отдельно для каждой губерний цифровые данные о количестве жителей за 1851, 1858 и 1897 годы, а также прирост  населения в  % с  1851 года.

Если бы прирост  населения шел  с  тою же скоростью, как  в пятидесятых  годах, то на 100 человек  населения 1861 года приросло бы к  1897 г. 53 человека, а между тем  их  приросло 73, несмотря на усиленное выселение в  азиатские владения России.
Эти данные показывают, какое огромное влияние на увеличение населения оказало освобождение крестьян  от  крепостной зависимости. В то время, как  в  первой половине XIX века число жителей возросло, в  среднем  по области, приблизительно на 47%, с  1861 г. по 1897 г. оно увеличилось на 73% или более чем  в  11/2 раза.
Рассматривая в  отдельности губернии, мы видим, что за вторую половину минувшего столетия наибольший прирост  населения дала Харьковская губ. (83%), благодаря главным  образом  притоку значительной части населения из других  местностей, прирост  же Черниговской и Полтавской губ. почти одинаков: для первой он  составляет  68%, а для второй — 67%.
Для большей наглядности роста населения до освобождения крестьян и после 1861 г. приводим  числовыя величины густоты населения или количества жителей на 1 кв. версту за целый ряд  лет, начиная с 1861 года.

Эта таблица, также как  и предыдущая, показывает  наибольшее увеличение плотности населения после освобождения крестьян , между 1863—1886 г. С  середины же 80-х  годов  плотность растет  уже гораздо медленнее благодаря выселению избытка населения на восток.
Скажем  еще несколько слов  об  естественном движении населения в  малороссийоких  губерниях  за последнее десятилетие о  1888 г. по 1897 г. Оно может  быть выражено в  следующих  средних  числовых величинах :

Из  приведенных  цифровых  данных  видно, что коэффициент брачности нашей области совершенно одинаков  с  таковым  по Европейской России вообще; но в  отдельности по губерниям  он  представляет значительныя колебания, причем  наименьшею брачностью отличается Черниговская губ., где на 100 жителей приходится 0,78 браков, а наибольшею—Харьковская губ., где на такое же количество жителей приходится 0,95 браков .

По коэффициенту рождаемости Харьковская губ. занимает  первое место в  Малороссии, за ней следует  Черниговская губ. и затем  Полтавская. Количество же рождений, в  среднем  по области, немного превышает таковое по Европейской России вообще, имеющей коэффициентом  4.83 на 100 жителей.
Смертность в  Малороссии сравнительно невелика: она на 18% ниже средней по Росоии. В  отношении смертности наши губернии следуют в  том  же порядке, как  и в  отношении рождаемости, т. е. наибольшая смертность наблюдается в  Харьковокой губ. и наименьшая—в  Полтавской губ., Черниговская же губерния занимает  среднее положение.
Естественный прирост  населения, как  в  среднем  по области, так и по отдельным  губерниям, значительно превооходит  средний прирост по России, равный 1,41. В  частности Полтавская губерния за указанное десятилетие обнаружила на 5% больший прирост, чем  в  двух  других губерниях  и на 24% больший средняго по России.
Последняя всеобщая перепись дала возможность определить относительное количество мужчин  и женщин  как  в  городском, так  и в сельском  населении. На основании данных  этой переписи приведены диаграммы, из  которых  видно, что разница в  числе  жителей того и другого пола, в  общем  по области, ничтожна: мужчины составляют 49,8%, женщины—60,2%. В  отдельности же по губерниям  — в  Харьковской губ. как  в  сельском, так  еще более в  городском  населении наблюдается некоторый перевес  мужчин  над  женщинами, что объясняется присутствием  в  данной местности значительной части пришлаго элемента. В  Полтавской губ. число городских  жителей обоего пола одинаково, но в  числе сельских  обывателей преобладают уже женщины над  мущинами. Еще резче это преобладание наблюдается в городах  и селениях Черниговской губ., откуда ежегодно масса, мужчин  уходит на сторонние заработки в различные губернии.
Из  общаго количества населения Малороссии    в     7.626.438  душ  обоего пола только 855.534 человека или 1/2 часть живет постоянно в городах, остальныя же 7/8 частей составляют сельское население. Распределение городского и сельcкаго населения в % по губерниям, а равно и по всей области, видно из приложенной на стр. 95 диаграммы. Наибольшее относительно количество городских жителей приходится на Харьковокую губ. (14,9%) а наименьшее—на Черниговскую губ. (14,9%).
Самым многолюдным городом в Малороссии является Харьков, население котораго последнею переписью определено в 174.846 жителей. Графическое изображение на стр. 96 показывает, с какою необычайною быстротою, особенно во второй половине XIX века, подвигался рост этого города: за 100 лет население его увеличилось более чем в 17 раз. Следующими, по размерам населения, городами являются: Кременчуг (58,648 жит.), Полтава (53.060 жит.), Нежин (32.108 жит.), Сумы (27.575 жит.), Чернигов (27.006 жит.), Ахтырка (23.390 жит.) и Ромны (22.539 жит.), далее(с населением в 19 тысяч )—Конотоп и Прилуки. Остальные города имеют меньшее число жителей. Их можно разделить на следующия группы: с населением в 1—5 тыс. 6 городов ; в 6—8 тыс.—11 городов ; в 8—10 тыс. — 8 городов; в 10—12 тыс.—8 городов; в 12 —15 тыс.—7 городов и в 15—19 тыс.—3 города. Следовательно наиболее обыкновенны в Малороссии города от 6 до 12 тысяч жителей. Наглядное понятие о росте в XIX веке некоторых крупнейших из упомянутых выше городов может дать прилагаемое графическое изображение (стр. 96). Из графики видно, что наибольшее увеличение населения городов последовало в промежуток времени между 1860 —1880 годами; следовательно оно шло параллельно росту населения после освобождения крестьян . Все население Малороссии размещается приблизительно в 23.700 селениях, из которых около 43% насчитывается в Полтавской губ. и от 26% до 29%—в каждой из двух других губерний.
Число населенных пунктов , по сведениям за 1867 и 1896 годы, а также средняя людность селений (по последней переписи) и близость их друг к другу показаны в следующей таблице по губерниям и по всей области.

Таким образом число населенных пунктов, в  общем по области, чрез  29 лет  более чем  удвоилось; в  частности наименьшую способность к  расселению обнаружила Черниговская губ. и наибольшую — Полтавская губ., где расстояние между поселками сократилось, в  среднем, до 4,7 верст, тогда как  в  двух других  губерниях —Харьковской и Черниговской губ. оно составляет еще 8,0 верст. Это явление объясняется основанием  множества мелких  хуторов  в Полтавской губерний. Что касается людности селений, то и в этом  отношении две только что названныя губернии сходятся между собою, имея в среднем: первая — 369, а вторая—367 жителей на одно селение; в  Полтавской же губ. на одно селение приходится всего лишь 269 человек, почти на 100 человек  меньше, чем, напр., в  Черниговской губ., что можно об яснить лишь значительным числом  мелких  хуторов, рассыпанных  между крупными селениями. Если же вычесть хутора, то крупность селений в  Полтавской губ. будет  наибольшая во всей области.
Сословный состав населения может  быть наглядно охарактеризован диаграммой, помещенной на стр. 98, из  которой видно, что преобладающий элемент  населения области составляют  крестьяне; последних  насчитывается свыше 87% или почти 7/8 всего населения Малороссии, на долю же всех прочих  сословий приходится 1/8 часть или 13%. По отдельным губерниям  количество населения некрестьянских  сословий распределяется таким  образом , что наибольший     
процент  их  (16%) приходится на Черниговскую губ. и наименьший (10%) — на Харьковскую губ., Полтавская же губ. занимает среднее положение, имея 12% некрестьян. Сопоставляя процентное отношение городского населения с  % некреотьянских  сословий, легко заметить, что лишь в  Харьковской губ. значительная часть крестьян  живет  в  городах , не порывая, однако, связи с  деревней, тогда как  в двух  других  губерниях, особенно в  Черниговской, не только все крестьяне живут в  деревнях, но и немалая доля прочих  сословий предпочитают жить вне городов, образуя местечки и занимаясь земледелием и другими сельскими промыслами.
В  этнографическом  отношении область трех  малороосийоких  губерний представляет  довольно однообразный состав. Подавляющую в численном  отношении часть ея населения, именно 84,9%, составляют малоруссы. Происхождение малоруссов  в  разсматриваемой области следующее. Исконные обитатели Полесья, Галиции, Волыни и Холмской Руси, под  влиянием  польских  притеснений, двинулись на ю.-в.—на опустевшия во время нашествий кочевников  киевския, переяславския и частью черниговосеверския земли и, смешавшись с  уцелевшиими здесь кое-где остатками оседлаго славянскаго населения, а может быть отчасти и о тюркскими элементами, образовали малорусское племя.
Прилив населения на опустевшия от татарокаго разгрома земли здесь начался еще с ХIV—XVI веков, когда степь была весьма опасной. Вот почему первый колонизационный поток в нашей области направился в южную часть Черниговской губ., лишь небольшой полосой захватив север Полтавской губ. Южнее население могло обосноваться уже значительно позднее, когда опасность со стороны степи уменьшилась. И действительно колонизация этой части началась только о конца ХVI в. и особенно усилилась в XVII в., к середине котораго была заселена Полтавск ая губ., после чего толпы переселенцев направились уже в Харьковскую губ..
Заселение последней пошло еще быстрее и почти закончилось в каких нибудь два—три десятилетия с 1661 по 1681 год, отчасти при содействии колонизации великорусской, направлявшейся сюда же с севера.

Наиболее чистый малорусский тип представляет население Полтавской губ., так как во время колонизации территория этой губернии была совершенной пустыней. И в настоящее время малоруссы составляют здесь 97,6% населения, тогда как население двух других губерний не отличается таким однородным составом; в Черниговской губ. малоруссы дают 86,6%, в Харьковской — 69,5%. Объяснение этого опять находим в истории колонизации. В действительности, в Черниговской губ. малоруссы уже при своем расселении встретили остатки первых насельников края—потомков северян. Вследствие этого население Черниговской губ. в значительной мере представляло как бы переходную ступень от великоруссов к малоруссам. В XVII в. сюда стали выселяться кроме того и настоящие великоруссы — раскольники, основавшиеся в Стародубском и Новозыбковском, а затем в Городнянском и Суражском уездах. Наконец, в последний уезд в том же веке переселились белоруссы с северо-запада. В Харьковской губ. малорусская колонизация встретилась с великорусской, причем великоруссы заселили главным образом восточную часть губернии — уезды Старобельский, Змиевский, Харьковский, Волчанский и Купянский. Описанному порядку заселения края вполне соответствует размещение здесь трех говоров малорусскаго наречия, как ясно из прилагаемой карты.

Из  инородцев, в  общем  входящих  в  состав  населения в очень незначительном количестве (всего 2,1%), впервые проникли сюда евреи,  явившиеся на территорию области из  Польши уже с  первым  колонизационным  потоком  в  качестве торговых  людей; особенно же усилился прилив  евреев  во время панской колонизации. В  настоящее время наибольшее число евреев  живет  в  Полтавской и Черниговской губ., где еврейское население составляет  от  1 — 6% населения, доходя в  уездах  Черниговском, Нежинском, Мглинском, Стародубском  и Новгород -Северском  до 5 —10%, а в  Кременчугском  до 10 —16%. В  Харьковской губ. процент  еврейскаго населения не превышает  1% и только в Харьковском уезде колеблется между 1 — 5%. Поселение в пределах области немцев-колонистов, греков (Нежинский у.) и цыган относится уже к XVIII в. и главным обравом ко времени имп. Екатерины II.
В зависимости от примеси тех или иных элементов, а в значительной степени также от местных географических условий находятся и особенности как материальной, так и духовной культур, к описанию которых мы теперь и переходим .

О росте населения         нашей области можно судить по следующим цифрам :
Губернии.                                                       Средн. рост  новобранцев
                                                                   в  миллиметрах .
Полтавская..............................................................................     1652
Харьковская................................................................. :. . .        1645                     :
Черниговская........................................................................ ..... 1641
Европейская Россия............................................................. ... 1641
В чистом своем типе малоруссы занимают одно из первых мест среди славян по своей рослости. В области трех малороссийских губерний наиболее чистая малороссийская губерния—Полтавская —отличается и наибольшим ростом населения. В двух других губерниях понижение роста обязано примеси повидимому других славянских элементов.

Наиболее характерным цветом волос для малорусса считается темнорусый, как показывает следующая таблица, составленная членамиэкспедиции в Западный край:
черноволосые давали.................. 13,28%
темнорусые „ ................................. 68,62
светлорусые . .............................. 24,36
рыжие „ ............................................. 3,83
В отношении цвета глаз теже наблюдения дают следующую последовательность :
черные глаза у.............. 7,16%
карие „ ......................... 26,31
голубые „ .................... 17,66
серые „ ....................... 49,96

Как видим, серый цвет глаз оказывается более распространенным хотя в понятии красоты у малорусса отдается предпочтение карим очам . Брови расположены у 54,2% в линию и у 45,8% дугой, причем сростание бровей наблюдаетоя только у 14,4%. Относительно формы черепа у малоруссов  замечается значительно большее уклонение от  строения его у древних  славян, чем у великоруссов. Сравнительно с  последними, у малорусса более выражена брахикефалия, т. е. череп  у них относительно шире и короче, что выражается и большим  головным показателем  (отношение наибольшей ширины к  наибольшей длинне черепа, принятой за 100): у малоруссов  он  равен  82,5 — 85, а у великоруссов  только 80,8. Характер  малорусоов  представляет много своеобразнаго, довольно резко выделяющаго их  из  среды других  славянских  племен . Прежде всего следует  отметить медленность движений, граничащую о  леностью. В  работе ума нередко проявляется та же медленность и неповоротливость, неспособность к  быстрой сметливости, почему малорусс  не отличается большой практичностью. Способность сосредоточиваться ведет  малорусса к  мечтательности, а последняя дает  пищу его богатому поэтическому творчеству. В  творчестве малорусса сказались больше всего его эстетическия наклонности, составляющия замечательную черту характера.
В  действительности, любовь к  изящному пропитывает  всю жизнь малорусса. Кроме сферы поэтическаго и музыкальнаго творчества, за-метна она и в  его одежде, и в  жилище, в  любви к  природе, проявляющейся например  в  заботливом  ухаживании за садиком  — непременной принадлежности малороссийской хаты, наконец  в  отсутствии цинизма в  его языке и поступках. Примесь к  характеру мягкости лишает  малорусса энергии, силы воли, которые заменены у него упрямством: не легко откажется он  от  раз  принятаго решения или согласится с  чужим  мнением. Мягкость характера, в  связи с  непрактичностью, во время невзгод  его исторической жизни часто делали его страдающим  и угнетаемым, неудачником, что и отразилось в  нотках тихой грусти, меланхолии, звучащих  в  его поэзии, а еще больше в  музыке. Наконец, та же мягкость ограничила его отрицательное отношение к людям  добродушным, но довольно тонким  юмором. Невзгоды исторической жизни способствовали также выработки у малорусоов  скрытности, сдержанности, переходящей нередко в  хитрость, вообще развитию дипломатических  способностей. К  сказанному надо прибавить необыкновенную чувствительность малорусса, весьма трогательную привязанность его к  семье. Избыток  этой чувствительности ведет  его к безпричинной слезливости, к  любви провести время в  душевных  разговорах  за чаркой водки в  деревенском  клубе— корчме.
Малорусское наречие представляет много существенных особенностей, образовавшихся частью в период обособленной жизни населения, частью обязанных своим   происхождением  смешению населения со всевозможными племенами, начиная с поляков  и кончая тюркскими инородцами. В  местных  особенностях языка нашей области отразилось уже нераз  отмеченное нами влияние примеси к  малорусскому населению всевозможных  этнографических элементов. Наиболее чистым  языком  говорить население Полтавской губ. (каневско-полтавское разноречие); в  двух  других  губерниях  наблюдается ряд  заимствований у великоруссов , а в  Черниговской губ., кроме них, также у белоруссов. В  Городняноком, Черниговском, Сосницком, Новгород-Северском  и Остероком  уездах, напр., распространено заимствованное у белоруссов  аканье.

Постройки в  нашей области находятся в  прямом  соответствии с характером  местности. В  северной, лесистой части, распространены деревянныя строения; здесь можно встретить и белорусскую грязную курную избу, и совершенно великорусскую, так  называемую „рублену хату". В  большей же части области, именно — в  южной части Черниговской и особенно в  Полтавской и Харьковской губ., преобладают  мазанки—постройки из глины, которые для малорусса, как  степняка по преимуществу, и наиболее типичны. В  мазанке „шули" или „стлупы" (бревна, а то и просто колы) служат только остовом  здания и связаны наверху „ощепинями". Стены же плетут из  хвороста или соломы, покрывая о  обеих сторон  толстым  слоем  глины. Крыша крыта обыкновенно соломой или тростником  и делается с  навесом  — „причилком". „Пид  причилком хозяин  майструе секирою, стругом  и долотом"; здесь же иногда хранится зимою воз, летом —земледельческия орудия. Вокруг  хаты, для защиты ея от  сырооти, устроена насыпь — „призба", которая служит местом, где в  хорошую погоду семья ужинает. Размеры типичной хаты невелики: около 7 арш. в  длину и 61/2 в  ширину.

Вообще мазанки производяит приятное впечатление своей чистотой, о поддержаиии которой малорусс  всегда очень заботится, довольно часто обмазывая стены как внутри, так  и снаружи мелом; специальных  же украшений оне не имеют, за исключением  разве пивника (петуха) на трубе, да иногда еще рамы окон  и дверей снаружи и внутри окаймлены равноцветными paзводами—„цятками". Дверь со двора ведет  в  „сины", делящие дом  на две части: на собственно жилую хату и „комору" или „хижу". Против  входной двери другая дверь выходит из  сеней в  огород. В  сенях  по стенке развешаны: упряжь, цеп, коса, грабли; здесь же стоит „ослин" (подставка), на которой летом  поставлено ведро с  водой, зимой во избежание замерзания помещаемое в  хату. К  стене сеней прислонена деревянная лестница—„драбина", служащая для хода „на гору" (чердак). Дверь „на бигунах", ведущая из  сеней в  хату, устраивается низкой и снабжена большим  порогом  для удержания тепла зимой. Внутренность жилья поражает  своей чистотой. Пол  сделан  из  хорошо убитой глины, стены и потолок  — „стеля"—выбелены; особым  же уходом  пользуется печь: хозяйка белит  „припичок " каждую неделю, а „доливку"—в  две недели раз.

Главным  украшением  стен  служат „образы", „боги" (иконы), до которых  малорусс  большой охотник, причем, пленяясь яркостью красок, нередко помещает  иконы католическаго письма. Образа помещаются „на покути" (в  красном  углу) на полочке — „божнике" или „суднике", заботливо украшенном  резьбою, цветами, рушниками. Перед  образом  прилажена лампада, которую зажигают  в  большие праздники, а к  ней привешено разукрашенное яйцо „пысанка". „На покути" стоить стол, покрытый скатертью; на нем  непременно лежит „як  не цилый, то окраиць хлиба — так  годытца". По стенам  идут лавки, под  которыми размещены „ослинци" (подвижная мебель — скамейки).
Печь занимает  почти 1/4 всей хаты. Она делается обыкновенно из  глины, покрывающей остов  из  плетня или соломы. Печку составляют: „варистая печь", „комин " (дымоход ) и „вивод" или „шия" (труба), от  которой отделяется в  бок  еще плетеная труба, открывающаяся в стене; это отверстие зимой затыкают  тряпками. Около печи устроен деревянный „пил" (пол), вроде нар, на котором  спят. Тут  же к „стели" прикриплена „колиска" (люлька). Недалеко от  двери против  печи стоит „суднык " с  женским  платьем, а около печи „мыснык " (шкапчик  с  посудой), „помыйниця" (помойница) для выбрасывания остатков кушаний, а зимою также „дижечка з  водою"; тут  же прислонены к  печи рогачи, кочерга и веник .
„Комора" или „хижа" представляет  собою кладовую, где хранятся наиболее ценные хозяйственные предметы, стоит „скриня" на колесах (сундук), и развешаны одежды. Здесь же на жерди висит сало. Комора часто же обмазывается глиной, а вместо окна имеет  небольшое отверстие для света. Летом в  коморе иногда спит кто-нибудь из  семейных. Весьма важную роль играет  она во время свадьбы. Иногда комора устраивается „на отшиби", отдельно от  хаты, в  таком  случае ее заменяет  светлица. Последняя напоминает  жилую избу, только печь у ней заменена лежанкой. Светлица служит для жилья семейных  членов семьи, а также парадной комнатой во время праздников. В некоторых случаях  жилая   изба разделяется перегородкой на две части: на более чистую—приемную, и на спальню— так  называемый „алькир " или „валькир ".
К  хате с  переднего фасада примыкает  „подвирье, двир " (подворье, двор), а сзади „город ", в  котором  находятся хозяйственный постройки, садик  и огород. Кругом  двор  и город  обнесены высоким  частоколом. Из  построек, расположенных  внутри двора, чаще всего встречаются: „повитка" с  „загатой" (небольшой отгороженный дворик) для рогатаго скота, „кошара" для овец, „вагоны" или „свинюшники", „саж" для откармливания кабанов, „шопа" (сарай для хозяйственных орудий) и наконец  „комора" или „шпихлир", если она устроена отдельно от  хаты. Внутри огорода, отделеннаго особым  плетнем, расположены „клуня" (гумно) и „лёх " (погреб). Хаты в  малорусской деревне, в  отличие от  великорусской, разбросаны в  безпорядки и не составляют  правильной улицы. Фасадом  (викна) оне обращены всегда на юг, почему на улицу выходят часто боком  или даже задней стороной.

В одежде малоросс и особенно малоросоиянка проявляет всего больше столь свойотвеннаго их натурам вкуса. Материалом для одежд служат: домашнее сукно, холст и овчина, отчасти покупной цветной ситец и реже полотно. Мужскую нижнюю одежду составляет рубаха с низким широким воротом, который называется „пяредня, ковнер", носимая всегда на выпуск и подпоясанная, с цветным шерстяным поясом, и шаровары из „набойки" — домашняго полотна, выкрашеннаго набойщиками, отличавшияся прежде необыкновенной шириной „с Черное море", а теперь более узкия. Стягиваются они особой пришитой к ним веревочкой, называемой „учкуром ". И иногда сверх рубахи мущины надевают еще род камзола из сукна, известнаго под именем „жилетки". Женщины носят длинные сорочки до пят с подолом, украшенным  „мережкой" (вышивкой), которая непременно видна из-под  верхней одежды.

Весьма характерны две принадлежности женскаго наряда, ныне выходящия из  употребления — „запаска" и „плахта" (также „дерга"). Эти одежды представляют собой четырехугольные куски обыкновенно черной или цветной шерстяной материи, обвивающие стан; стянуты они „окравком" или „червонным " шерстяным  поясом, а спереди закрыты „попередницей" (передником). В  настоящее время плахта и запаска вытесняются „спидницей", представляющей подобие короткой юбки, из под  которой видна мережка на рубахе. Выходит из  употребления также и „саян " или „панева"—тоже род  юбки; теперь эту одежду можно встретить главным  образом  у пожилых  женщин. Сверху спидницы и паневы обыкновенно одевають „хвартук". Оригинальна также играющая роль лифа безрукавка, называемая „корсеткой", „холодайкой". Верхняя одежда у мужчин  и женщин  одинакова и разве иногда отличается у последних более изящным  покроем. К  числу их  относятся зимние одежды: кожух  (дубленка, овчинный тулуп ) и кожушина, а у женщин еще „азям "—нарядная шуба, крытая китайкой, из  лучших  овчин. В  остальное время года носят одежды из  домашняго сукна, как то: „свиту", „свитянку" (зипун), „юпку", „чамарку" или „ченарку", заменяющую у молодых  свитку и представляющую подобие русской поддевки, „керею" или „сиряк " (из  сераго сукна). Последния две одежды одеваются поверх  всего в  плохую погоду; оне делаются в  виде балахона из плохого сукна — рядовины и снабжены капюшоном, который называется „богородиця", „кобиняк". Обувь как  у мужчин, так  и у женщин составляют  чоботы (сапоги) с  подковой или гвоздями. В  будни ходят в  „постолах ", „московицах ", „щербаках " (род  лаптей или сандалий, подвязываемых  ремешком). Женщины носят еще черевики, похожия на туфли. В  Полтавской губ. у девушек  в  большом  ходу „черевики на корках", с  загнутыми носками и на высоких  каблуках. Из  головных  уборов  мужчины носят всего больше летом  покупные картузы и „козирки", а также род  шапок  довольно сходной формы в  виде усеченнаго конуса. Сюда относятся: войлочныя или соломенныя „брили", „капелюхи", отличающияся от  них  большими полями, вышедшия ныне из  употребления „мегерки" (маргелки), а также зимния смушковыя шапки „крысатки". У девушек  волосы заплетают  в  одну косу и убирают или узорчатым  черным  платком, повязанным  особым  опособом, а также длинными лентами, густыми прядями спускающимися сзади, или искусственными, а летом  и живыми цветами в  виде венка. Замужния женщины непременно покрывают голову, для чего служат: „очипок" (род  коробки о  овальным  дном), чепец, обыкновенный повойник , капор. Сверху эти головные уборы повязаны еще платком  или „повязкой". Шея и грудь у девушек  обыкновенно увешена „намистом" (монистом), которое составляют  „хресты", „цилковые" (монеты с  ушками), „дукачи", „бруштыны" (янтарь), а то и простые цветныя стекла. Особенно ценится так  называемое „добре намисто"—коралловое. Мужчины в  настоящее время уже не бреют  головы, так  что чуб  можно встретить только у стариков, да и то больше правобережных, т. е. в  Киевской губ. Головы бреют  только у детей, оставляя у них  род  чуба — „оселедець", „чуприну"; взрослые же стригут  волосы в  кружок  и скобку.

Пища у малорусса отличается значительным  разнообразием  и даже некоторой изысканностью, хотя это конечно относится главным  образом к  праздничному столу. Любимым  и наиболее употребляемым, как  в виде самоотоятельнаго кушанья, так  и в  виде приправы, является свиное сало. Рыбный стол  соотавляет  чехоня (чехонь), оселедець (селедка) и вообще „просол ", т. е. соленая, а также и вяленая рыба. Овощи, фрукты и лесныя ягоды играют  весьма важную роль в  питании малорусса. Их употребляют  и в  сыром, и в  вареном, печеном, соленом, сушеном видах, и в  качестве самоотоятельнаго блюда, и в  соединении с  другими кушаньями. Сюда относятся: цибуля (лук ), чеснок, салат, огирки (огурцы), капуста, картофель, морковь, редька, репа, горох ,дыни, кавуны (арбузы), груши, вишни, сливы, яблоки и т. д. Из  отвара бураков  готовят „таратуру", а из  варенаго гороха с  конопляным  семенем —кушанье, называемое „хоми". Из  молочных  продуктов  сыр  и масло продаются на ярмарках, в  пищу же идут  только некоторыя молочныя кушанья, больше в  виде приправы; к  последним  относятся: молоко, сметана, сыр  (творог ), ряжанка (варенец), масло, „молотво" и „сколотини." Из яиц  готовится яечня (яичница), в  вареном  же виде они употребляются только в  Пасху (крашанки). Из  жидких  кушаний, подающихся на обед и ужин, большой любовью пользуется борщ  или заменяющия его „капуста" и „юшка" (картофельный суп). В  скоромные дни описанныя кушанья готовят  на сале, в  постные — на олие (постном  масле). Сюда же относятся: „кулиш ", „крупник " (жидкая кашица из  пшена на сале или молоке), известное кушанье чумаков  „полева" (навар  потрохов барана с  гречневой и пшеничной мукой на сале), „зубци" и „путря" (из варенаго ячменя). Из  гречневаго теста готовится также „тетеря" и „соломаха". Весьма любимое блюдо составляют  „галушки"—куски пшеничнаго, гречневаго или ржаного теста; их  едят или с  салом  и олием, или в  квасу. Кроме галушек  пользуются не меньшей любовью „вареники" (резанное тесто с  салом), „затирка" из  пшеничной муки с  яйцами, „пизи" (шарики из  гречневаго теста) и „вареники" с  сыром, маком, капустой и т. п. В  большие праздники жарят свиное и баранье мясо, поросят, изготовляют  колбасы, „кишки", „кендюх " (свиной желудок с  начинкой), „свинячу печинку" с  чесноком , „штундру" — (поджареная грудина с  бураками), „драгли" из  свиных  ног  и „рубци" из  барана.Из  печений кроме хлеба пекут  „паляницы", „калинник " (с  ягодами), „книши", „перепичку", „пампушки", пироги, „коржи", „бублики", а из  гречневой муки еще „гречаники", „млинци" (блины), „ставбци" (в особых  формочках  — кухликах). На Пасху готовится пасха из  пшеничной или крупичатой муки, а на свадьбу — коровай из  пшеничной муки с  большим  количеством  украшений и „верч" из  ржаной муки. Лакомством  кроме ягод  и яблок  служат: „насиння" (подсолнечные и арбузные семечки), а также отвар  из  сушеных  яблок, груш, слив  и вишень, который носить название „узвар"; последнее кушанье особенно употребительно при некоторых  обрядах, как  напр. на родинах, иногда на свадьбе. Лакомятся также и „маковниками" (мак с  медом), „стильниками" (соты) и покупными пряниками. Нередко готовят  бузиновый и калиновый кисели. Напитками служат: „сировец" из  ржаных  отрубей, квасы (главным  образом  грушевый и яблочный) и березовый или кленовый сок. Из  спиртных  напитков  готовят „брагу" (из  просяного солода) и „мед", пиво же обыкновенно покупают в  корчмах. „Горилка" (водка) у малоруосов  в  большом  употреблении: ее пьют  не только мужчины, но и женщины, и даже дети. Весьма распространены также разныя наливки и настойки на водке, как-то „кусака" (из  перца, инбиря, кардамона), „березовка" (на березовых  почках), „запиканка" из  всевозможных  пряностей и „варенуха"—из  сушеных фруктов. В  последнее время получает  значительное раопространение чай.

В  быте малорусса отмеченная уже нами своеобразность, как  следствие обособленной исторической жизни былых  времен, проявляется еще в  большей степени, чем  в  материальной культуре. В  обычаях и обрядах  малорусскаго населения нетрудно заметить ряды наслоений и заимствований от  тех  племен, с  которыми ему приходилось или жить в близком соседстве, или вступать в торговые связи (поляков, великоруссов  и др.). Но кроме остатков  исторической эпохи, в  некоторых  явлениях  можно видеть и черты первобытной эпохи. К таковым, напр., относятся союзы неженатой молодежи — „парубоцтво" и празднование понедельника — „понедилкование", предотавляющия собой видоизмененные историей остатки форм  первобытнаго, коммунальнаго брака. Вообще малорусс  нелегко расстается со своими обычаями или заимствует  чужое. „Лучче свое латане, ниж  чуже хапане", говорит он, и даже в  настоящее время, когда обособление теряет всякое историческое оправдание, в  его быте можно видеть много резко отличающаго его от  соседних  племен. Высокое развитие личности, возвысившейся во времена казачьей вольной живни, и которую не успело стереть крепостное право, делает  малорусса весьма самостоятельным, врагом  слепых  авторитетов . Отсюда понятна его любовь к  самостоятельному хозяйcтву. „Добра спилка — чоловик  та жинка", говорит он  и спешит  отделиться, как  только женится и заводит свое хозяйство. В  малорусской семье женщина занимает  весьма высокое положение. Все домашнее хозяйство вверяется в  ея распоряжение, так  как  „без хозяина двир, без  хозяйки хата плаче". „Жиноцьке" хозяйство, в  которое хозяин  не вмешивается, составляют: „дробина" (мелкая птица), продукты огорода, конопля и лен, мука, крупа для харчей, молоко, сало. Превосходя энергией и практичностью своего мужа, нередко склонного к тому же к  чарке, малороссиянка фактически является обыкновенно главой семьи. В  случае семейных  несоглаcий, в  которых  она очень редко представляет  собой страдающее лицо, практикуется расходка, формальный же развод  — явление незнакомое малороссийокой жизни.
Не признавая ничего стихийнаго, давящаго личность, будь то основанная на старшинстви власть большака в  большой семье, или большинство голосов  в  общине, малорусс  в  то же время склонен  к общественным  организациям, основанным  на взаимном  соглашении и годности сочленов. Докавательством этому может  служить живучесть всевозможных  товариществ, братств, артелей и других  ассоциаций. В  настоящее время эти организации представляют часто уже форму лишенную содержания, как  остатки учреждений подобнаго рода, густою сетью покрывавших  Малороссию в  период  ея самостоятельной жизни. Так , от  некогда процветавших  здеcь цехов  и промышленных  товариществ  остались встречающияся и ныне артели рыболовов, жнецов, чумаков, гончаров  (в  с. Хомутце Миргородскаго у.). Но кроме того сохранилось братское единение и не на почве труда, а благотворительного характера или еще чаще имеющее целью поддержку и украшение церкви, Эти же задачи — поддержка и украшение церкви и благотворительности— сохранились главным  образом  и в  остатках  других  организаций о исчезновением  тех  специальных  целей, с  которыми они были основаны. Обыкновенно братчики имеют  в  церкви свои ставники (большия свечи) и хоругви. Весьма интересна своеобразная организация нищих, представляющая остатки нищенского цеха, наблюдаемая местами в  Харьковской и Полтавской губ. Прежде нищие имели своего цехмистра и ключника, хранителя общественной казны. В  определенные сроки у них происходили общия собрания, на которых  выдавались пособия желающим вступить в  брак  или пенсий потерявшим  силы работать. Желающий быть нищим, как  и в  других  цехах, должен  был пробыть учеником, и, по окончании ученичества, подвергался экзамену в  знании нищенских  кантов  и молитв. Выдержавший экзамен  получал  „торбу" (суму), дававшую ему право нищенствовать, и обязательно должен  был  устроить „могорич" (выпивку). Нищенское братство имело в  церкви свои ставники.
Остатки прежних  „молодших  братств"—неженатой молодежи, корни которых, как  мы видели, заходят  еще в  отдаленную первобытную эпоху, представляет  собою „парубоцтво". В  эту организацию может  вступать всякий хлопец, с  согласия родителей, по достижении 16—17 лет, если только его старший брат не состоит  в  парубках. Обряд  принятия в  парубки, сопровождаемый непременно магарычем, называется „коронуваньем". Все  члены братства считаются равными, „товарищами", во время же общественных  работ  они выбирают  себе атамана. К  этим  работам  относится, напримир, вырубка креста во льду в  крещенье и в  особенности колядованье. Отправляясь колядовать, парубки, во главе с  атаманом, называемым  „березой", идут благословиться в  священнику и берут у старосты колокольчик. Кроме небольшой части, идущей на пропитание товарищей во время колядования, вся остальная выручка поступает  в  церковь. Парубки имеют  непременно несколько ставников  и хоругвей. Общественное положение парубка очень высоко. Он  может  на сходе заступать своего отца, а также, в случае провинности, его не отдают  на поруки отцу, но судит сельский сход. Парубкам, наконец, принадлежит  исключительное право посещать „музыки", „улыци" и „вечерницы", играть роль бояр  на свадьбах. Любопытно также, что парубоцтво является хранителем  дивичьей чести, строго карающим  провинившихся.
Не менее интересен  встречающийся местами обычай „понедилькованья", празднования понедельника, указывающей на остатки весьма правильной организации замужних  женщин. В  местностях, где этот  обычай распространен  (напр. в  м. Борисполе Переяславск. у., где прежде было женское братство и союз  мироносиц), родители невесты на сговоре выговаривают  ей право пользоваться свободой в  понедельник. В  большинстве случаев  в  этот  день женщины работают  для себя или шьют приданое дочерям; в  некоторых  же селениях  компания замужних женщин  проводить понедельник  в  корчме, пропивая имущество, принадлежащее лично им.

К  распространенным  формам  общественных  союзов  следует отнести еще обычай толоки — „помогати хлиба святого збирати" за одно угощение. Наконец  сюда же относятся общественные обеды в  храмовые праздники, устраиваемые местами на общий счет, причем  для заведывания ими избираются особые братчики.
В  имущественном  отношении обычное право малоруссов  представляет  значительные отличия от  великорусскаго. Глава семьи пользуется правом  бесконтрольнаго распоряжения только благоприобретенным  имуществом, „дидызну" же он  может  „заставить" (заложить), но не продать. Равным  образом  ограничено его право в  распоряжении имуществом жены—„матерызны" (приданое жены); последнюю он  не может даже „заставить" без  добровольнаго ея согласия. При разделе отца с  сыновьями отец  делит  „дидызну" поровну, свое же имущество волен  давать каждому по усмотрению, хотя обычай освящает  равномерность дележа, и такого не бывает  только при самовольном  отделении сына. По смерти отца всгупает  в  силу духовное завещание, причем  одинаково уважается как  словесная, так  и письменная форма его. Как  и у великоруссов, бездетная вдова не наследница своего мужа и получает  только свое приданое; если же она имеет  детей, то распоряжается имуществом  их  до их  совершеннолетия, не имея однако права его продавать. В  случае же вторичтиго замужества, она лишается права на имущество первого мужа. При взрослых  детях обыкновенно „дидызна" и „батькивщина" делятся поровну между сыновьями, мать же получает  от  1/7 до 1/3 части имущества и поселяется у одного из  сыновей. Дочери наследуют только в  том  случае, если нет  братьев; в  последнем  же случае один  из  братьев  обязан  содержать сестру до замужества и наградить приданым. Для каждой дочери в  семье непременно готовится „скриня" (приданое), которое состоит из  собственно скрини — белья и „худоби" носильнаго платья и обуви. В  приготовлений „скрини" принимает  главное участие мать семейства, передающая дочери и часть своего приданого, и приготовляющая новое на свои личныя средства. Отец  тоже дает  дочери деньги, а также обыкновенно выделяет  ей клочек  земли. После свадьбы как родители, так  и близкие родственники обязательно дарят  молодой скот, домашнюю птицу, а иногда и пахотную землю.

О нравственности населения можно отчасти судить по числу осужденных  и по распределению их  по категориям  преступлений. Эти данныя сгруппированы в  следующих  таблицах :

В  приведенных  таблицах  бросается в  глаза сравнительно высокий процент  преступности женщин, что вполне объясняется отмеченными выше энергией и предприимчивостью малороссиянки по сравнению с  ея мужем. Вполне понятно поэтому, что в  наиболее чистой малороссийской губернии — Полтавской — этот  процент  выше, чем  в  двух  других. В  преступлениях  против  нравственности, вообще дающих  в  нашей области невысокий процент, выделяется особенно малым  их  количеством Черниговская губ. с  населением, сохранившим  больше патриархальных  нравов. В  Харьковской же губернии, с  наибольшим  количеством  преступлений против  нравственности, последния совершаются главным  образом  населением г. Харькова и его окрестностей и являются результатом  городской цивилизации. Вообще малорусский народ  славится чистотой нравов  и целомудрием. Несмотря на обычай „женыханья", совместнаго спанья молодежи после вечерниц  и улиц, девушки строго блюдут свою честь, и случаи падения очень редки. Этому способствует в  значительной степени боязнь „неславы", которая у малорусоов  жестоко карается. Обыкновенно дивчине, которой случилось „прошкодить", „прогришить", „покрывают" (а иногда она и сама спешит  это сделать) голову по замужнему, и она называется „покрыткой". В  остальном  ея положение, впрочем, не меняется, ни в  семье, ни в  обществе. Кроме покрывания распространен  обычай мазать дегтем  ворота и хату согрешившей.
Для сближения молодежи служат главным  образом  „вечорници и досвитки". Начинаются оне по окончании полевых  работ  — с  Симеона Летопродавца (1 сент.) и продолжаются до сырной недели, когда увеселения уже происходит на открытом  воздухе и называются „вулици" . Местом  вечорниц  служить хата бездетной вдовы или малосемейнаго хозяйства. Сюда приходят девушки с  работой и прялками, а затем  парубки „побалакать та пошутковати з  дивчатами". Начинаются песни, шутки, смех, угощение; затем  приносят в  избу солому, и тут  же все ложатся спать. С  ранняго утра, на „досвитках", девушки продолжают  работать, а парубки уходят. Кроме этих  увеселений по праздникам  бывают  разныя игрища. Сюда же относятся „веснянки", „гаивки", „ковзалки", „спускалки", „кутилки".
Цикл  годовых  праздников  приурочен  к  борьбе тьмы со светом, холода с  теплом, и заключает  много остатков  язычества, хотя и видоизмененных христианством. Зимнему солнцевороту соответствуют рождественские праздники — „коляды", продолжающиеся до Крещенья. Борясь с  языческими обычаями, церковь противупоставила им  свой христианский праздник  — Рождество, почему в  колядках  больше, чем  в  других  праздниках, переплетаются черты христианских  и языческих  обрядностей.

С  вечера 24 декабря, называемаго „багати кутя", „вилия"или „коляда", начинается колядование. Ряженая молодежь с  бумажными фонарями, иногда вертящейся звездой, называемой „вертепом", ходит по домам чествовать хозяев  в  особых, весьма поэтических, песнях  — „колядках ". Одни из ряженых  непременно одевается козой (римский Фавн, Сильван), которая пляшет  под  музыку. Подобные колядкам  чествования, специально приуроченныя к  кануну новаго года, называются „щедривками". Оне ваключают  в  себе тоже поздравления и пожелания „щедраго", богатаго года. В  щедривках  языческих  остатков  больше, чем в  колядках. Последния, как  мы видели, совершаются с  благословения церкви, и собранное даже идет  в  ея пользу. В  щедривках  большое участие принимают  дети. Вступая в  новый год, земледелец  начинает подумывать о посеве и гадать об  урожае. В  день новаго года мальчики ходят по хатам  „засивать", т. е. симулируя посев, бросают  зерна. Зерна эти хранят  до посева. 2 февраля празднуется праздник  „Громници или Стричань" — встреча зимы с  летом  и борьбы их, решающей вопрос, кому идти вперед , кому возвращаться.
В  праздновании масляницы (загальницы, колодки) наблюдается тоже много языческих  пережитков. В  понедельник  бабы собираются пеленать новорожденную колодку (полено), во вторник  справляют крестины; затем  в  пятницу она умирает, а в  воскресенье молодежь „волочит колодку".
С  Пасхи начинаются уже весенние праздники — „веснянки". Молодежь устраивает  хороводы и игры: „кривый танець", „володарь", „король", „перепилочку", „нелюб " и др. Накануне Юрьева дня (22 апреля) справляется праздник  „Ляля" или „Красная Горка". Избрав наиболее красивую из  своей среды, которая изображает „Лялю", девушки украшают  ее зеленью и водять вокруг  нея хороводы. Ляля раздает  им венки, а также сыр  и масло. Особенно интересно празднование Троицкой недели, называемой „Зеленой", „Клечальной", „Русальной" (в  это время выходят русалки). Первые три дня Русальной недели составляют  так  называемые „Зелени святки".
Летний солнцеворот  совпадает  с  празднованием  „Купалы" или „Марены". Накануне 24 июня делают  два чучела — Марены и Купалы, убирают их  лентами и цветами и водят кругом  хороводы, а также прыгают  через  костры. Затем  Марену или „гильце" разламывают  на куски и кладут последние в  огород, отчего хорошо ростут огурцы. В  тех  случаях, когда жатва производится толокой, по окончании ея бывает  праздник  „обжинки", тоже сопровождаемый хороводами.
К  праздникам  приурочены обыкновенно гаданья. Излюбленными днями последних  считаются Андреев  (30 ноября), Екатеринин  день (24 ноября) и канун  новаго года. В  Андреев  день девушки варят кашу из  пшена и мака и поочереди лазят  на ворота, приговаривая: „доле, ходи до нас  вечеряти", и доля должна явиться. В  полночь трижды обходят вокруг  хаты, разсевая конопляное семя, причем  говорят:

Андрию, Андрию,
Я на тебе конопли сию,
А запаскою волочу,
Бо я замиж  хочу....

В  сфере поэтическаго творчества малорусский народ  имеет  мало себе подобных. Его богатая поэтическая натура вылилась в  необозримом  количестве дум, бытовых  и обрядовых песен, пословиц, легенд  и т. д. В  думах, как  произведениях наиболее колоритной эпохи казачества — этого своеобразнаго вольнолюбиваго рыцарства, всего больше отразилась вся совокупность чисто народных  черт, несмотря даже на то, что в  создании дум, или вернее в  отделке их  форм, видно участие полукнижной среды странствующих  школьников  и дидов  из церковных  шпиталей былой Малороссии. При сравневии дум  с великорусскими былинами, вместо величаваго, спокойнаго тона последних, везде почти в  историческом  повествовании замечается примесь лирических  мотивов, вроде разставания казака с  матерью или дивчиной, страданий его в  татарской неволе, тоске по своему дому и т. п. Это отсутствие безстрастия в  значительной степени конечно объясняется тем, что думы относятся к эпохе сравнительно недавней, так  что даже в  большинстве случаев легко проследить историческия события, и притом  они повествуют о событиях, в  которых  сам  народ  принимал  живое участие. Но кроме того здесь сказался и характер  малорусса, лирика по преимуществу. В  настоящее время думы уже не поются в  народной среде, а хранители их  — слепцы-кобзари (кобза — инструмент  вроде испанской гитары) сошли со сцены. Один  из  последних  представителей кобзарей, известный Остап  Вересай в  1873 году пел  свои думы в  Петербурге, в  заседании Географическаго общества. Его репертуар состоял  из  9 дум , 13 религиозно-нравственных  и 7 сатирических песен. Вместо кобзарей теперь по ярмаркам  разъезжают  „лырныки", главным  образом  поющие песни духовно-нравственнаго содержания или сатирическия — на злобу дня. Как  прежде кобзари, так  теперь лирники передают свое искусство ученикам, обязанным  пробыть у них  в  науке три года. Кроме дум  к  произведениям  древняго происхождения относятся также указанные выше щедривки и колядки. В  некоторых  из  них, например, видны даже следы дружинно-княжеской эпохи. Сюда же частью относятся и „гаивки" (луговыя песни). Из  бытовых  песен  отметим: любовныя, богатыя своей задушевностью, песни пьяницкия, в  которых жена пьяницы выплакивает  свое горе. Немало песен  приурочено к     крепостной эпохе, и, наконец, особый отдел  составляют  рекрутския песни, относящияся ко времени, когда военная служба продолжалась очень долго. Рекрутчина в  этих  песнях, это — „вечная, тяжкая неволя". В качестве образчика поэтическаго творчества приводим  следующия песни:

Колядка.

А у пана Платона Золотии ворота.
Радуйся, ой радуйся, земле!
Милосердний Боже наш  над  нами!
А за тими воритьми
Стоять столп тисовци;
А за теми столами
Сидять святи з  книгами;
Служать вони службоньку
  А за пана Платона;
Служать вони другую
А за его жену;
Служать вони третюю
А за его диточок.

или

А в  пана Павла да на его двори —
Радуйся, да радуйся, земле —
Син  Божий народився.
Да виросло дерево тонке да високе,
Тонке да високе, ще й листом  широке.
А на тому древи да намалёвано,
А намалёвано и три святители;
Шо первый святитель — святе Рожество,
Другий святитель—то ж  святий Василий,
А третий святитель — то ж  Иван  Христитель.
Ой вуин  воду святив  да й нас  на свит  пустив .

Щедривка.

Ой сив  Христос  вечеряти,
Щедрий вечир, добрий вечир, добрим  людям  на здорвье.
Пришла к  ёму Божи Мати.
Щедрий вечир, добрий вечир , добрим  людям  на здоровье.
Отдай, сину, райски ключи,
Рай и пекло одимкнути,
Вси праведни выпустить души.
Тилько одноеи не випускати.
Одна душа согришила —
Отця и матир  наругала,
Не поругала, тилько подумала".
В  сёму доми, як  у раю:
Господиня, як  княгиня,
Господарь, як  виноград ,
А диточки, як  квиточки.
(Борисполь Переясл. у.).

или

Василёва мати
Пошла щедровати.
Край стола стала,
Чесний хрест  держала,
Золотую кадильницю
Срибную папирницю.
Христитеся, люде,
До вас  Христос  буде,
Богу свичу ставьте,
А нам  пириг  дайте.
(Пудища Прилуцк. у.).

или

У сего двора поросла трава.
Рай развився
Христос  породився.
В  его дому,
Бог  ему дав  добру жону.
Рай развився
Христос  народився в  его дому.                                                                          
(Северные уезды Чернигов, губ.).

Переходя к  мифологическому творчеству, отметим  прежде всего тесную связь его с  географическими условиями местности. Так, население лесистого Задесенья отличается суеверием, тогда как  малорусс -степняк  совершенно его лишен. Не говоря уже о том, что описанные выше обряды, например  праздники Купалы, Колядки, Марены, представляют собой в  настоящее время форму, лишенную содержания, даже в  верованиях, к  которым  население относится более сознательно, видно мало языческих  представлений. Из  общих  с  великоруссами божков  следует  указать на „дидько" или „господаря", соответствующего домовому, „лисуна" илп „полисуна" — лешаго. Значительно больше духов  у малоруссов  имеет  чисто человеческий характер. Во главе их  стоит чорт, котораго малорусс  рисует  в  несколько комическом  духе: он довольно простоват, почему человек  его нередко проводит. Весьма законченную форму имеет  верование в  ведьм . Последния живут среди людей, так  что в  каждой деревне можно насчитать несколько ведьм. Оне причиняют людям  всевозможныя бедствия: доят по ночам  коров, сосут  кровь у девушек, насылают болезни, засуху, град, делают  в  ниве из  соломы заломы или закрутки, развязать которые безнаказанно может  только знахарь. Нередко ведьмы крадут еще некрещенных  младенцев, заменяя его своим  детищем  — „одминою". Одмина отличается уродливостью и прожорством, долго не ходит и не говорит. Чтобы увидеть ведьм  нужно кусок  сыра носить в узелке в продолжение великаго поста и развязать узел  во время заутрени, или в  то же время посмотреть сквозь дырку в  доске от  гроба мертвого. Во время народных  бедствий и особенно засухи нередки были случаи „испытания ведьм". Заподозренную бабу бросали в  воду, и если она всплывала, то это был  признак, что она ведьма, после чего с ней жестоко расправлялись. Человек, рожденный ведьмой, называется „ведьмаком". Его изображают  в виде седого старика с  длинными волосами, прикрывающими рог.
Кроме ведьм  среди людей нередко живет „упырь", причиняя им тоже ряд  бедствий; впрочем  чаще упырем  считают  блуждающаго мертвеца. Бывали случаи, когда предполагаемых  упырей сожигали, а если виновником  бедствий считали мертваго „упыря", то его вырывали из  земли и тоже сожигали или всаживали ему в  грудь осиновый кол.
Реки, по понятию малорусса, населены „русалками", в  которых превращаются девушки-утопленницы. Оне выходят  на землю и своим пением  завлекают  людей, а потом  щекотят  до смерти. С  русалками сходны „мавки"; это души детей, умерших  некрещенными. Их  представляют или детьми, или девушками с  длинными волосами в  белых сорочках. Русалки и мавки особенно опасны в  Троицкую Зеленую недилю, так  как  Троицын  четверг, это — „мавский великдень". В  эти дни девушки не купаются, „щоб  мавки не залоскотали". Хорошим  средством  против  русалок  считается полынь, которую вплетают  в  венки или носят под  мышками. Души умерших  тоже в  известные дни покидают кладбище. Так, Светлый четверг  считается Пасхой мертвецов: они покидают гробы и идут в  церковь на заутреню. Наконец, даже неодушевленная природа иногда одухотворяется. Например, в  ночь на Ивана Купала деревья переходят с  места на место и ведут разговор. В  эту ночь все травы и роса на них  приобретают  целебную силу, а также цветет  папоротник  „кочедыжник", который нужно рвать с особыми приемами. Обладатель папоротника легко может  найти клад. Среди такого множества духов  человеку пришлось бы плохо, если бы у него не было знахарей, знающих  злыя проделки нечистой силы и умеющих  с  ней расправляться. Напротив, „чаривник" или „чаклун", а еще чаще „чаривница" пользуются обыкновенно своим  знанием  во вред людям , насылая на них  порчу или сглаз.

В  религиозном  отношении население области распределяется следующим  образом :

Как  видим,  подавляющая в  численном  отношении часть населения принадлежит  к  православным. Малоруссы отличаются вообще большою приверженностью к  православию. Эта религиозная стойкость быть может  в  значительной степени обязана тем  гонениям, которым малорусс  подвергался за свою „хлопскую" веру в  Польше. К  догматизму он, скептик  по своей натуре, совершенно равнодушен, почему раскол  среди малоруссов  успеха не имеет, тогда как  рационалистическое учение вроде штунды может  иметь больше будущности. В действительности, Полтавская губерния, с  наибольшим  процентом  малорусскаго населения, дает  и ничтожный процент  раскольников. В двух  других  губерниях —Черниговской и Харьковской—раскол  распространен  несколько более, что всецело объясняется большей численностью в  них  великорусскаго населения. В  Черниговскую губ., дающую сравнительно высокий процент  раскольников, раскол  проник  в  60— 70-х  годах  XVII ст. п стал  особенно усиливаться при царевне Софье, во время стрелецких  восстаний и реформаторских  начинаний Петра Великаго. Преобладают  здесь белопоповцы и последователи белокриницкой секты, приемлющей австрийское священство. Слободы раскольничьи разсеяны всего больше в  уездах  Новозыбковском, Суражском, Городнянском, Стародубском  и Черниговском. Последние два уезда никогда были центром  поповцев, высылавших пропагандистов  и задавшихся целью объединить все раскольничьи толки. В  Харьковской губ. наблюдается, напротив, преобладание в  количественном  отношении безпоповцев. Как  и в  Черниговской губ., — это потомки выходцев  из  великорусских  областей, проникшие сюда в  XVII веке.
Что касается сектантов, то оффициальная статистика их  конечно не может  отличаться точностью, так  как  большинство сектантов, из боязни преследований, именует  себя православными. По оффийиальным данным, по указанным  причинам, вероятно значительно уменьшающим  число сектантов, в  Черниговской губ. сектантов, и именно штундистов  числится всего 50 человек, в  Харьковской же губ. показано 377 штундистов  и 65 шалопутов. Всего больше распространен штундизм  в  Богодуховском, Харьковском, Волчанском  и Купянском  уездах .

<<предыдущая||содержание||следующая>>