1905 г.

ИЗ ДОНЕСЕНИЯ ХАРЬКОВСКОГО ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРА ХАРЬКОВСКОМУ ГУБЕРНСКОМУ ЖАНДАРМСКОМУ
УПРАВЛЕНИЮ О ЗАБАСТОВКЕ РАБОЧИХ
ХАРЬКОВСКОГО ПАРОВОЗОСТРОИТЕЛЬНОГО ЗАВОДА
И ЗАВОДА ГЕЛЬФЕРИХ-САДЕ

13 февраля 1905 г.
10-го сего февраля в 7 часов утра на паровозостроительный за­вод явились все рабочие и работали до обеда. После обеда рабочие явились, но к работам не приступали...
11-го сего февраля с утра рабочие явились в завод на работу по­ловина, к 9 часам утра прибыло к заводу ещё человек 100 и с ними человек 200 рабочих, работавших на заводе Гельферих-Саде, из коих большая половина пробралась в завод через забор и, прийдя в сбо­рочный цех, потребовали с угрозами прекращения работ, и работы были прекращены. Тогда между ними начались разные переговоры относительно требований к администрации, а затем подняли вопро­сы общеполитические, относительно прекращения войны и общей забастовки.
Ввиду этих нарушений внутреннего распорядка последовало распоряжение директора завода о закрытии завода до 15 февраля, о чём вывешено объявление. Рабочие спокойно разошлись.
О чём уведомляю ваше высокоблагородие.

(Харьков и Харьковская губерния в первой русской революции 1905— 1907 годов: Сб. док. и матер.— X .: Хар. обл. изд-во, 1955.—С. 54).

СООБЩЕНИЕ О ЗАБАСТОВКЕ
РАБОЧИХ ЗАВОДА ГЕЛЬФЕРИХ-САДЕ
И ДРУГИХ ПРЕДПРИЯТИЙ г. ХАРЬКОВА
(из газеты «Пролетарское дело»).

28 июля 1905 г.
На заводе Гельферих-Саде произошло событие, глубоко взволновавшее весь город. Администрация завода решила уволить нескольких рабочих. Один из них обратился к мастеру с вопросом, находится ли он в списке увольняемых. «Конечно!» — был ответ. На этой почве у них возникла ссора, окончившаяся тем, что мастер вынул револьвер и выстрелил в рабочего. Пуля попала в проходившего мимо ученика. Поступок этот вызвал взрыв негодования, часть рабочих бросилась за мастером, другая — к гудку. По тревожному гудку все высыпали на двор. За это время администрация успела уже вызвать казаков. Едва рабочие собрались вместе и приступили к обсуждению положения дел, как распахнулись ворота и влетела во двор полусотня казаков. Без всякого предупреждения были пущены в ход нагайки. Рабочие в бешенстве разбежались по углам, вооружились гайками, болтами, кусками железа и пошла катавасия. Казаки давали залп за залпом. Пули свистели по мастерским, к счастью не попали в цель. Рабочие отвечали градом гаек и болтов. Не было ни одного, кто бы не принимал участия в отпоре расходившимся баши­бузукам. И отпор был так силён, что позорно растерявшиеся казаки решили удрать. Однако это было не так легко. К воротам не было подступа: куски железа свистели здесь с особой силой. Поэтому доблестное войско, сконфуженное, растерявшее доспехи, принуждено было выломать задний забор и убраться восвояси, постыдно бросив во дворе четырёх тяжело раненных товарищей. Со стороны рабочих ранены трое. Весть обо всём этом с быстротой молнии распространилась по заводам. Немедленно стали: Бельковский (200 чел.) и паровозостроительный (3000 чел.). На последнем возбуждение дошло до того, что рабочие бросились по цехам ковать холодное оружие. Вечером этого дня Гельферихцы выработали требование и предъявили их администрации. Главное из них — это образование комиссий по образцу таковой же на паровозостроительном заводе. Комиссия эта выбирается рабочими по цехам и имеет решающий голос по всем вопросам заводской жизни (приём, увольнение и т. д.). Депутация от забастовавших заводов потребовала от вице-губернатора разрешения на устройство общего митинга всех рабочих г. Харькова.

(Там же.—С. 126—127)

РЕДАКЦИОННАЯ СТАТЬЯ ГАЗЕТЫ «НОВАЯ ЖИЗНЬ»
О ВСЕОБЩЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЗАБАСТОВКЕ
В ХАРЬКОВЕ

Всеобщая забастовка в Харькове вспыхнула сразу. Ещё накануне жизнь в городе шла своим обычным порядком, ничто не предвещало бури. 10 октября забастовали железнодорожные мастерские, к ним присоединились все железнодорожные службы, движение поездов остановилось. Потом стали останавливаться один за другим все заводы, фабрики, мастерские. К вечеру забастовка была уже все­общей. В 10 часов утра толпы рабочих собрались у паровозостроительного завода, как было назначено накануне, и состоялся второй всеобщий митинг. В это время в университете собралась сходка; решено было оградить баррикады, чтобы остановить нападение казаков и чёрной сотни и устроить общий митинг. Постройка баррикад началась с лихорадочной быстротой... Была забаррикадирована с обоих концов Университетская улица...
Доступ на баррикады и из-за баррикад был прекращён. Ввиду ожидавшихся в городе еврейских погромов из-за баррикад было послано в разные части города несколько отрядов, человек по 15—20, вооружённых ружьями и револьверами. Делегаты «Комитета безопасности» вернулись от губернатора и сообщили Комитету борьбы, что губернатор обещает не штурмовать университет, если защитники баррикад сами не начнут стрелять по войскам, согласен допустить выход их на митинг, назначенный на другой день на Скобелевской площади (Ныне площадь Руднева), и обратное возвращение за баррикады и передаёт под охрану милиции несколько улиц. Вскоре после этого пришли известия, что два отряда милиции подвергались нападению войск. Один отряд на Старо-Московской улице был окружён пехотой и полицией. Пристав потребовал, чтобы милиционеры положили оружие, и, когда те, видя невозможность защищаться, выполнили это требование, солдаты бросились на них со штыками и перекололи всех, кто не успел убежать. Другой отряд, на Екатеринославской улице, тоже подвергся нападению полиции и драгун.
Явились снова делегаты «безопасного комитета» в правление университета и сообщили условия, на каких губернатор согласен пропустить защитников баррикад на митинг. Комитет борьбы в свою очередь поставил условия, и в заключение сошлись на следующем: защитники выходят из-за баррикад и проходят на Скобелевскую площадь без внешнего оружия, без песен, криков и красных флагов... Около 4 часов дня 12 октября защитники баррикад тесной колонной, плечо к плечу, вышли из университета и направились к Скобелевской площади. По всему пути шествия стоял народ, встречавший шедших криками приветствий. На Скобелевской площади стояла огромная многотысячная толпа, ожидавшая прибытия защитников баррикад. Защитников баррикад встретили громом приветствий, и начался митинг.

(Там же.—С. 176—180)

СООБЩЕНИЕ О ВООРУЖЁННОМ ВЫСТУПЛЕНИИ ХАРЬКОВСКИХ РАБОЧИХ НА КОННОЙ ПЛОЩАДИ

13 декабря 1905 г.
С утра 12 декабря на заводе Гельферих-Саде на Конной площади собралась часть боевой дружины. Рабочих завода было мало. Боевая дружина намеревалась уже расходиться, как пришло известие, что завод окружают войска — казаки, пехота и артиллерия. Скоро завод был обложен тесным кольцом. Начальник войска потребовал, чтобы милиционеры очистили завод и сдали оружие. Часть публики, находившейся в заводе, преимущественно студенты, предпочла уйти, остальные решили защищаться. Началась канонада. Завод обстреливался с трёх сторон ружейными залпами и гранатами из пушек. Пальба длилась минут 10—15. Защитники не могли действовать ни бомбами, ни ружьями и револьверами, так как войска в виду почти не было, а третий фасад обстреливался пушечным огнём. Скоро передняя стена была почти разрушена. Среди защитников появились убитые и раненые. Сопротивляться дальше было бесполезно, Мы были бы все погребены под грудами кирпича разрушавшихся зданий, не причинив врагу никакого ущерба. Решено было поэтому выкинуть белый флаг.
Когда на митинге паровозного завода разнеслась весть о том, что наши товарищи окружены войсками на заводе Гельферих-Саде, единодушно было решено идти к ним на выручку.
Толпа в 3000 человек, предводительствуемая вооружённым отрядом, с красными знамёнами и пением революционных песен, выстроенная в стройную колонну, направилась на выручку своим товарищам, осаждённым казаками и пехотой на заводе Гельферих-Саде. Толпа двинулась по Петинской улице, и, не встречая нигде препятствий, достигла Конной площади. В это время раздались два пушечных выстрела. Всем стало ясно, что отступать нельзя...

(Там же.—С. 264 — 265)

ТЕЛЕГРАММА ХАРЬКОВСКОГО ВРЕМЕННОГО ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРА НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА
КИЕВСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА О РАССТРЕЛЕ РАБОЧИХ ХАРЬКОВА

12 декабря пришлось действовать против вооружённых революционеров, убито 17, ранено сто, арестовано 136, захвачено оружие и бомбы. У нас убит один, ранено двое. Положение очень тревожное.

(Там же .—С. 272)

МЕСТНАЯ ХРОНИКА

Объявления на заводах . На некоторых заводах г. Харькова вчера с полудня вывешено объявление, что через две недели, считая с 8-го декабря, рабочим будет выдан расчёт, так как заводы прекратят свою деятельность. Предупреждение о рассчёте за две недели требуется фабричными правилами. Заводчики опасаются, что у них не будет угля, запасы которого совершенно отсутствуют.

Вздорожание сахара. Пиленый сахар вчера к вечеру в больших бакалейных магазинах продавали по 16 коп. за фунт, а в мелких лавочках по 18 коп. Причина такого повышения цен — отсутствие запасов сахара на местных складах. У каждого из складчиков имеются накладные на груз, но самого груза нет совсем или же его нельзя до­стать, так как пакгаузы железной дороги завалены товаром. Если не подвезут пиленого сахара, то цена на него поднимется легко и до 25 коп. за фунт, тем более, что вчера, как это уже было не раз, в ro роде, как только пошли слухи о забастовке, все бросились делать запасы предметов первой необходимости.

(Южный край.— 1905.— 9 декабря)

ЖЕРТВЫ 12-го ДЕКАБРЯ 1905 г.

Убитые и раненые на Московской улице и Рыбной, на Конной Площади, Старо-Московской улице и около мастерских Курско-Харьково-Севастопольской дороги были доставлены в перевязочные пункты, устроенные в разных учреждениях и в аптеках, а оттуда в лечебницу медицинского общества, в Красный Крест, в городские больницы — Николаевскую и Александровскую, на Сабурову дачу, в «Женскую помощь» и в больницу паровозостроительного завода.

(Южный край.— 1905.— 20 декабря).