ХОРОШЕВ ДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ

1. МЕСТНОСТЬ МОНАСТЫРЯ И СОСТОЯНИЕ ЕГО ДО 1744 г.

Хорошев Вознесенский девичий монастырь справедливо может называться хорошим по своей местности. Окруженный с трех сторон глубокими оврагами, а за ними холмами, из которых иные и поныне еще покрыты вековыми дубами, поставленный на высоте саженей в 20 над близкими низменными местами, омываемый при подошве горы своей рекою, он занимает одно из лучших мест Слободской Украйны.
С какого времени он начал существовать? В каком виде существовал он в древнее время? Хороша, прекрасна местность Хорошева монастыря; но название — Хорошево указывает на кого-то или на что-то, кому или чему принадлежало место.
В росписи 1571 г. местам, которые должен был переезжать Рыльский голова для наблюдения за татарами, сказано: «Да вниз по р. Удам (ехать) через Павлово селище к Донецкому городищу, да к Хорошеву городищу через Хорошев колодезь, да чрез Удския ровни» и пр.
В Книге большому чертежу, сочинение которой относится ко времени царя Бориса Федоровича, читаем: «На левой стороне вверх по Удам, выше Хорошаго городища, Донецкое городище, от Хорошаго верст с пять».
Донецкое городище — остаток города Донца, известного еще в XII ст., ныне находится в 5 верстах от Хорошева монастыря и в 8 — от Харькова, между Бабаями и Филиповым селом, валы и рвы городка и теперь еще видны. Часть той горы, на которой стоит Хорошев монастырь, отделенная теперь с севера и юга глубокими обвалами, поныне называется городищем, Хорошевым городищем. Итак, Хорошев монастырь называется Хорошевым собственно потому, что место его принадлежит Хорошеву городку.
Таким образом, на месте, где стоит Хорошев монастырь, уже в XII ст. был православный храм, и возносились хвалы и мольбы Богу истинному. Это не подлежит никакому сомнению, потому что город Донец и очень близкий к нему город Хороший в XII ст. были русскими городами, как это известно по истории князя Игоря Святославича.
Был ли в XII ст. монастырь в Хорошем городке — не знаем. Дикие татары обширную полосу земли русской превратили в степь дикую. Удивительно ли, что ими истреблены памятники древнего русского христианства? Теперь остается только вал, который, окружая городище и весь монастырь, идет еще на юг, так что длина его простирается на 1170 саженей.
В статистическом описании Харьковской губернии 1782 г. читаем: «Харьковский Хорошевский Вознесенский девичий монастырь построен, как значится по запискам, хранящимся в оном монастыре, по данной от свят. патриарха Питирима, а в котором году, в тех записках не значится, старанием бывшей того монастыря игумении Александры».
К сожалению, ныне нет никаких записок в монастыре о его основании, чтобы поверить, верно ли говорит статистическое описание о начале монастыря, или не осталось ли каких-либо черт, не тронутых описанием, но которые подали бы новую мысль о сем предмете.
В истории иерархии видим сходное известие о начале монастыря, но сходное не во всем. Здесь, во-первых, Питирим, давший грамоту Александре, назван не патриархом, а митрополитом Сарским и Подонским. Крутицкий и Подонский архипастырь в XVII ст. не мог от себя давать грамоты о монастыре Хорошевском, так как места по Донцу не принадлежали тогда к его епархии. Но Питирим, митрополит Крутицкий, в звании блюстителя патриаршего престола, во время пребывания п. Никона в Воскресенском монастыре (1656—1660 гг.), мог послать грамоту на Донец
о новом монастыре, точно так же, как мог он дать ее и в звании патриарха (1672—1673 гг.). И так, мы можем быть уверены пока только в том, что грамота о Хорошевском монастыре игуменье Александре дана была не прежде 1656 г.
Во-вторых, История иерархии говорит: «Известно, что еще в начале XVII столетии игуменья Александра с сестрами просила вел. Государя, чтоб дать им под монастырь земли с угодьями в харьковском уезде, в селе Хорошеве». Здесь История говорит против себя, так как начало XVII ст. не было временем митрополита Питирима. Важно известие ее о прошении игуменьи, поданном царю, чего не сказано в статистическом описании; однако и это известие требует объяснения относительно просьбы дать землю «в селе Хорошеве». Известно по актам, что храм собственно для деревни Хорошевской построен только в 1695 г., когда поселились здесь боярские дети бабаевцы, служившие сперва в Чугуеве, а потом в Харькове; до того же времени для черкасов, живших близ монастыря, приходским храмом был монастырский храм. Потому надобно положить одно из двух: или Хорошево не верно названо в Истории селом, когда говорит она о начале монастыря, или тогда, когда игуменья подавала просьбу царю о земле, в монастыре был уже храм, по которому и поселение хорошевских черкасов называлось селом, как было это и после того. В последнем случае получится то заключение, что когда дана была грамота Питиримом, монастырь уже основался, хотя и не имел еще иерархического освящения, и просьба игуменьи относилась преимущественно к отводу земли для монастыря, на что и указывают слова Истории. Поелику же по другим актам Хорошево в 1654 г. называется еще деревнею, а в актах 1665 г. называется селом, то ясно, что в 1654 г. в Хорошеве еще не было монастыря, как это видели и по имени архипастыря, дававшего грамоту монастырю, а в 1665 г. Хорошевский монастырь уже существовал, так как его только храм мог давать тогда поселению хорошевских черкасов название села.
После сего становится несомненным, что грамота о Хорошевском монастыре дана была Питиримом, митрополитом Сарским, как блюстителем патриаршего престола, не прежде 1656 г. и не после 1660 г., и что основание Хорошевского монастыря относилось к этому же времени.
Нельзя не пожалеть, что до нас не дошла грамота митр. Питирима, столько важная для монастыря. Потому-то должны мы дорожить грамотами, какие только могли быть найдены в обители. Помещаем здесь самые древние из них.
Первая грамота архиепископа Петра от 25 февраля 1742 г.
«Божиею милостию Петр, архиепископ Белогородский и Обоянский.
Сего года февр. 25 д. Белогородской нашей епархии харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго монастыря от игумении Афанасии Ковалевской прошением предложено: в оном де монастыре в давних годех построена церковь во имя Вознесения Господня, под которою чрез долгое время подвалены и крыша огнили; а ныне она желает оную церковь подважить и покрыть вновь, и в том требовала позволение. По которому ее прошение благословительно позволяема оную церковь подважить и покрыть вновь, токмо опасно смотреть, дабы престол не порушен был; аще же порушен будет, то по подважи-вании оныя об освящении ея просить обычайно.   Дана в Белгороде, февр. 26 д. 1742 г.».
Другая грамота от 20 октября 1744 г.
«Божиею милостию Антоний, митрополит Белгородский и Обоянский.
Сего 1744 г. октября 20 дня Белоградской епархии Харьковскаго Хорошева Вознесенскаго монастыря девича от игумении Афанасии с сестрами прошением нам предложено: тогож-де сентября 17 дня оной девичий монастырь, и в нем две церкви и все келии Божиим изволением от внезапнаго пожарнаго случая все погорели без остатку, а ко устроению вновь того монастыря и в нем церквей Божиих со всем украшением, також келий и ограды для испрошения от христолюбцев в Белоградской епархии в городех, местечках и селех доброхотнаго подаяния намерена послать того монастыря из монахинь, в чем о позволении просила благословительной граматы. По которому ея прошению благословительно позволяем им, игумении с сестрами, в возобновлении той обители всеприлежное
старание иметь и в-первых всем христоименитым восточныя православно-греко-кафолическаго исповедания Церкви чадом Божие благословение при молитвах наших препосылая, пастырски просим от таковаго доброхотнаго к устроению упомяненной обители и в ней храмов Божиих подаяния щедролюбно не отвратить десницы с несомненным упованием, яко сторичное воздаяние в той обители вечно приносимыя к Богу теплейшия будут молитвы. Чего для таковаго от боголюбивых до-брохотнаго подаяния саморучной имени записки, ради всегдашняго в том Вознесенском девичьем монастыре в церкви поминовения, дана за печатию прошнуренная книга. И сия грамата с подписанием нашей руки печатию утверждена; дана в Белгороде, октября 20 дня 1744 года». Третья грамота от 10 мая 1749 г.
«Божиею милостию Иоасаф, епископ Белоградский и Обоянский.
Сего 1749 мая 10 дня, Белоградской нашей епархии харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго девичья монастыря игумения Фефана, поданным прошением объявила: объявленной Хорошевской Вознесенской девичь монастырь в прошлых годех погорел весь без остатку, и от того пожару пришел в крайнюю бедность и убожество, от чего ныне за скудостию и убожеством того монастыря сестр в прежнее состояние привести никак невозможно. К тому же в нынешнее голодное время за недородом хлеба она с сестрами в пропитании имеют крайнейшую нужду, и просила, чтоб за ску-достию онаго монастыря на возобновление и строение вновь для испрошения в Белоградской нашей епархии от доброхотных дателей щедролюбнаго подаяния дать позволительную благословительную грамату. Того ради благословительно позволяем онаго харьковскаго Хорошевскаго Вознесенскаго девичья монастыря игумении, или кто от нея посланы будут, Белоградской епархии великороссийских и малороссийских городех и слободских полков в слободах и селах таковаго щедролюбнаго подаяния у доброхотных дателей просить со всякою учтивостию. При сем и мы щедролюбнаго да-теля пастырски просим для вышеписанных нужд не отвратить в подании своей десницы, ведуще, яко о таковых о сторичном, яко временных, тако и вечных благ воздаянии онаго харьковскаго монастыря во храме Вознесения Господня непрестанныя приносимы имеют быть молитвы. В знак же вечнаго в том монастыре оных дателей поминовения каждому даяние в данную ей игумении на помянутое испрошение из консистории шнурованную за печатию книгу подписывать своеручно; чего во уверение сия наша благословенная грамата рукою нашею подписана и печатию утверждена; дана в Белгороде мая 10 дня 1749 года».
По этим грамотам о начале монастыря несомненно можем сказать только то, что основание его далеко предшествовало XVIII ст. Ибо в грамоте 1742 г. , данной игуменье монастыря сего Афанасии Ковалевской, сказано: «В оном де монастыре в давних годех построена церковь во имя Вознесения Господня, под которою чрез долгое время подвалины и крыша огнили», а потому игуменья просила дозволения укрепить храм фундаментом и вновь покрыть, что ей и разрешено.
В грамоте 1744 г., данной митрополитом Антонием той же игуменье, говорится о двух церквах и кельях, сгоревших от внезапного пожара. В чье имя построена была главная из двух сгоревших церквей, это уже видно потому, что монастырь называется монастырем Вознесения Господня; притом в первой грамоте и прямо говорится о церкви Вознесения Господня. Но кому посвящен был другой храм обители, о том в грамотах не сказано. По делам известно, что монастырский храм до 1787 г. был приходским храмом для монастырских черкасов, а в исповедной книге о сих прихожанах за 1730 г. приходский храм их называется храмом Архангела Михаила, тогда как в документах других годов называется он храмом Вознесения Господня. Таким образом, несомненно, что второй сгоревший храм обители посвящен был имени Архистратига Михаила, именем коего украшен и нынешний второй храм обители.
Хотя монастырь, по словам грамот, сгорел до основания, но трудно поверить, чтобы не спасены были от огня, по крайней мере, некоторые священные вещи, тем более, что сохранилась до нашего
времени грамота 1742 г. Итак, нет ли в нынешних храмах обители вещей, принадлежавших древнему храму?
а)  Ченстоховская икона Божией Матери — древнего письма с подписью на славянском
языке. Это есть собственность старых черкасов.
б)  Владимирская икона Божией Матери с частями мощей преподобного Пимена многострадального и Агапита-врача, с незапамятных времен предмет особенного благоговения в обители.
в)  Два Евангелия, одно — 1703 г., другое — 1735 г. Пролог, изд. 1696 г. Псалтырь 1637 г. Апостол с кратким жизнеописанием 12 апостолов и 70 учеников апостольских, древнего издания, но без
заглавного листа, принадлежат также древнему монастырю. Вот все, что можем с некоторою вероятностью считать принадлежностью древней обители.
Затем о состоянии Хорошева монастыря до истребления его пожаром 1744 г. можем сказать еще следующее:
аа) Из дела о побегах козаков в 1738 г. видно, что в этом году монастырь уже владел поселением черкасов, приписанных к монастырю в виде подданных его.
бб) В Истории иерархии говорится, что в 1721 г. монастырь был ограблен разбойниками. Не сомневаемся, что в источнике, откуда взято это известие, сказано было, кто были эти разбойники. Очень хорошо известно, что с 1711 по 1721 гг. включительно запорожцы в соединении с крымцами делали непрестанные нападения и грабежи в нынешних уездах Змиевском, Харьковском и Валковском. Более чем вероятно, что те же дикие гости посещали и тихую обитель. Более чем вероятно и то, что и татары по временам тревожили обитательниц Хорошева монастыря. Поныне еще цел подземный ход из обители за ограду монастыря с железными дверями, устроенный для тайного выхода из обители, на случай осады монастырской горы татарами.
вв ) В 1741 г., следовательно, за три года до пожара, по просьбе игуменьи Афанасии Хорошев монастырь был приписан к Куряжскому монастырю, хотя до того времени был самостоятельным, а в 1749 г. по просьбе игуменьи Феофании опять получил независимость. Что побудило игуменью Афанасию просить о подчинении обители ее Куряжу — в сохранившемся деле не сказано, но, по всей вероятности, надежда получать пособие от Куряжа по сношениям с гражданскими властями и по постройкам обители. Обыкновенно монастырь приписывался к другому, когда становился беден и малолюден.

2. ОБИТЕЛЬ ВОССОЗДАННАЯ

а) Каменный храм Вознесения Господня
Бедствие, постигшее обитель 17 сентября 1744 г., заставило сестер долго терпеть скорби, и особенно игуменьи обители пришлось испытать много неприятностей. В фамильной летописи г. Квиток замечено: «Хорошевский монастырь сгорел, и тот день тетка госпожа Мария и панна Фефана приехали в Основу, и жили до состроения вновь им келий». Пожар истребил храмы, без молитвы души иноческие тоже, что рыба без воды и птица без воздуха, без храма молитвы трудно молиться и крепким душам, тем более слабым. Игуменья Афанасия Ковалевская, получив книгу в конце 1744 г. для сбора подаяний на построение сгоревшей обители, в продолжение пяти лет готовила нужное к устроению храма. Преемница ее, Феофания Квиткина, встретилась с новыми огорчениями. «В нынешнее голодное время, говорит грамата 1749 г., за недородом хлеба она с сестрами в пропитании имеют крайнейшую нужду». Получив новую грамоту и книгу для сбора подаяний, заботливая Феофания спустя 5 лет увидела себя в состоянии заложить соборный храм, притом не деревянный, а каменный. Прошением от 20 июня 1754 г. она испрашивала разрешения вместо сгоревшего храма заложить и построить новый каменный храм во имя Вознесения Господня, так как «материалы принадлежащия, писала она, в готовности имеются».

В грамоте 27 июня 1754 г. преосвященный Иоасаф писал: «Благословительно позволяем означенную каменным зданием церковь заложить вновь на удобном месте во имя Вознесения Господня, по церковному чиноположению, харьковскаго коллегиума архимандриту и ректору Рафаилу Мокренскому, а по заложении велеть строить», причем архипастырь предписывал, чтобы главы на церкви и алтарь были соразмерны самому зданию и на главах были бы устроены железные четырехконечные кресты.
Спустя четыре года каменная церковь во имя Вознесения Господня была уже окончена постройкою. К такому успешному окончанию немалоценного здания, конечно, способствовали доброхотные подаяния, собираемые с 1744 по 1754 гг.
В церковной описи сказано, что церковь Вознесения Господня каменная, устроена коштом монахини Ефросиньи, прежде бывшей сотнички волчанской, и старанием игуменьи Марии Квит-киной-Гамалиевой. В фамильной летописи г. Квиток читаем: «В Хорошевском девичьем монастыре зачата строиться каменная церковь Вознесения Господня, коштом Ефросиньи монахини, бывшей Уголчанской (а не Волчанской) сотнички Нестеровой». По этому известию видно, что пожертвования, собиравшиеся с 1744 г., были незначительны, так что если бы не помогли пожертвования уголчанской сотничихи Нестеровой, не были бы в состоянии и начать постройки каменного храма. Благочестивая Ефросинья щедро пожертвовала своим достоянием на сооружение новой церкви: память последующих жилищ монастыря приписала преимущественно ей честь сооружения церкви. Благодарные сестры монастыря почтили память создательницы своей главной церкви тем, что в помяннике церковном поставили имя монахини Ефросиньи на первом месте в числе усопших сестер. Но и деятельное участие игуменьи Марии Квитки в этом деле достойно особенного замечания. По рассказу стариков и старух, слышанному нынешними старицами монастыря, кирпич на возведение здания церковного доставляем был из-за Липец, из белгородских заводов. При постройке кирпичи переносимы были к месту постройки мальчиками и девочками, которые по самому возрасту, не будучи заняты никаким делом в деревне, охотно и как бы для забавы служили своими посильными трудами доброй игуменье. А игуменья обыкновенно просиживала по целым дням около постройки и за труды мальчикам и девочкам из своих рук давала по три копейки. Это рассказывали те самые старики и старухи безлюдовские, которые сами получали из рук игуменьи по три копейки за ношение цеглы, как тогда называли кирпич. Главная церковь освящена Иоасафом Миткевичем, епископом Белгородским 29 сентября 1759 г.
Храм, освященный в 1759 г., имел три главы и был весьма тесен внутри. В 1835 г. игуменья Анатолия Веревкина начала, а в 1837 г. окончила переделку этого храма. Храм распространен; к северной, южной и западной сторонам сделаны пристройки, пропорциональные величине и наружному виду его. К трем главам прибавлены еще две, верх храма и весь храм получил от того более величия и красоты. На хорах западной части храма, на пространстве новой пристройки, сделан придел в честь Владимирской иконы Божией Матери, придел сей освящен преосвященным Мелетием, архиепископом Харьковским, сентября 2, 1837 г.
б) Церковь Архистратига Михаила
Теплая каменная церковь во имя Архистратига Михаила, называемая трапезною, построена в 1785 г. старанием игуменьи Тавифы Сошальской и освящена Харьковского коллегиума ректором, архимандритом Василием в 1786 г., мая 3 дня, — так показывает грамота, данная на имя игуменьи Тавифы, Аггеем, епископом Белгородским, апреля 6, 1786 г.

В 1797 г. игуменья Тавифа с сестрами доносила консистории, что ею устроен новый резной иконостас в Михайловской церкви, и вокруг монастыря устроена деревянная ограда, к которой приделаны хлебные каморы и келарня, и устроена гостинная келия."

<<предыдущая||содержание||следующая>>