ГЛАВА V.
Перенос Валок на новое местo. —г. Ишукай. —Нападение татар. —Льготы черкасам. —Измена Бруховецкаго. —Кошевой атаман Сирко. —Слобода Мерефа. —Восстание Слобожан. —Сожжение Валок. —Число жителей до бунта. —Постройка разрушенных городов. —Татарский набег 1680 года. Валовое cтpoeниe. —Нападение 1687 года.

Перенесены были Валки на новое место не скоро после указа о том: исполнение его что-то задержало. В 1665 году жители снова повторили свою просьбу. И только после этого, по новому указу, приступили к переносу. В челобитной говорится, что «валковские черкасы собралась с разных малоросийских городов» и «сами без помощи (перенесли) город и всякия крепости».
Там, где город стоит и поныне, на левом берегу р. Турушки при впадении ея в Мож,—уже не было недостатка в воде: она была в изобилии и непосредственно около самых стен. Посады скоро перешли даже на «крымскую сторону». Где прежде стояли Валки, или где-то очень близко, скоро появился городок Новая Перекоп или Ишукай. Но когда именно—неизвестно. Первое сведение о нем относится к 1680 году, когда его сильно пограбили татары. В нем жили только одни черкасы, которым он и был обязан своим возникновением. г. Новая Перекоп иногда назывался «Старыми» и «Малыми» Валками.
Последнее время многострадательные Валки особенно часто начали подвергаться татарским нападеним. Крымцы, пользуясь неурядицами в Украйнах, «почасту приходили», уводили в плен жителей и угоняли скот, а самый город «держали в осади», т. е., вернее сказать, в большом числе рыскали около него, принуждая тем жителей отсиживаться. В 1666 году, в день Св. Троицы, татары, видимо, врасплох напали на город, пленили более ста человек, отогнали последний скот, почему жители и называли себя в челобитной «до конца разоренными». Они обратились к царю с просьбою «за многия службы, и за кровь, и за полонное терпение жен и детей» избавить их от кабака, отданнаго воеводою на откуп и от пошлин (30 руб. в год). От тягостей многие из жителей уже разбежались, а оставшиеся грозили, что «побредут в иные городы», так как «на большой татарской сакме живучи и всякую нужду терпячи, никаких льгот и вольностей нет. Последовал указ (1667 г.), дать льготы на три года и таможню и кабак для того свести, чтобы им в те годы построиться совсем». Но несчастный город, и так уже вконец разоренный татарами, скоро постигли более серьезные невзгоды.
Гетман левобережной Украины, Бруховецкий бывший до того в отличных отношениях с Москвою, круто ей изменил. На созванной раде (1668 г.) было решено перебить всех русских воевод и чиновников и отложиться от царя. Стараясь привлечь на свою сторону слобожан, составлявших тогда, уже четыре сильных казачьих полка, Бруховецкий разослал «воровские прелестные листы»; в них он возводил разные небылицы на царя: напр., будто польские и pyccкиe поломочные послы «постановили и присягали на том, чтобы жителей украинских мужска полу и женска и малых детей сослать в Сибирь. Mнoгиe из слобожан не устояли от соблазна отделаться от воевод. Но, главным образом, многих увлек за собою запорожский герой атаман Иван Дмитриевич Сирко знаменитый своими блестящими победами над татарами и поляками. Слава о его подвигах гремела повсюду. Он неоднократно забирался в самую пасть лютаго зверя—в Крым, освобождал невольников и громил города. Сирко отличался необыкновенною личною храбростью, но в тоже время великодушием,. добротою и бескорыстием.
Его именем татарки унимали плакавших детей, о нем сложилось множество легенд; он пользовался уважением и безграничным доверием козаков. и расположением Москвы. Во всех уголках Украины, Малороссии и Польши прославляли его «вызволенные» им «з тяжкой неволи турецкой з каторги басурманской многия тысячи» «бедных невольников», которых он обыкновенно отбивал при возвращении татар с набега. Во время поднятой Бруховецким смуты Сирко проживал в своей слободе Мерефе. И вот такой-то человек вдруг изменил царю, объявив что выступает «на защиту козацких прав». Своим примером он увлек многих слобожан. Восставшие козаки начали с того, что расправились с воеводами и служилыми людьми, своими поступками возбудившими против себя их ненависть. «Для козака воевода—великая невзгода», говорил Черниговский архиепископ Лазарь Барановский. Восставшие слобожане жгли села, деревни, отказывавшихся пристать к ним убивали или, подобно татарам, брали в неволю. Мятеж в пределах Харьковского полка вспыхнул 4 марта 1668 года. 11 марта Сирко подходил к Харькову, но город отстрелялся: его жители за малым исключением остались верными царю.
По мере того, как Сирко шел дальше, силы его росли. Жители городков, увлеченные кошевым атаманом, покидали свои дома, жгли их и шли за ним. Не устояли и Валки—весь город передался на сторону восставших. «Валковские черкасы по прелестным листам изменника Ивашки Бруховецкаго великому государю изменили, город сожгли и пошли к нему, «Ивашке, с изменником с Ивашкой Сирком, и ныне тот город пуст». Тот же грех случился с черкасами г.г. Царево-Борисова, Маяцка, Змиева, Колонтаева, Мурафы, Котельвы и Мерефы.
Бруховецкий был скоро убит. Но смуты с его смертью не прекратились. Гетман Правобережной Украины И. Дорошенко стремился подчинить себе всю Малороссию (Левобережную), чему сочувствовал народ, недовольный ея paзделением. Дорошенко, чтобы добиться этого, вступил в союз с татарами и, после смуты Бруховецкаго, разослал воззвания к бунту. К нему за Днепр удалился и перешедший на сторону гетмана Сирко с передавшимися слободскими черкасами.
Пред бунтом в Валках было жителей 1 атаман, 746 рядовых черкас и ни одного служилого московского человека. Следовательно Валки, бывшие до того представителями великорусской колонизации в крае, обратились в черкаское поселение, вошедшее при том в состав Харьковского полка.
Когда поднятое Сирком волнение в Слободской Украине улеглось, Московское правительство приняло разные меры к заселению «изменичьих» разоренных городов Колонтаева, Мурафы, Змиева, Котельвы, и Валок. Строить их было приказано черкасам. Исключение делалось только для Валок, которые строить и где жить должны были одни только pyccкиe люди, как было до поселения козаков. Ненадежным черкасам, видимо, опасались вверить город, стоящий на таком важном месте. Но исполнение указа встретило затруднение —послать на Валки русских было не откуда по малолюдству городов «белгородскаго присуду», что и донесено было в Москву. Между тем ушедшие с Сирком черкасы скоро начали приходить назад и просить «милости» и разрешения жить в своих прежних городах. Кн. Ромодановский, возвратившись из похода, своею властью разрешил им это и приказал строить: Колонтаев—Ив. Иваницкому, Мурафу - Конст. Добрянскому, Змиев—Харьковскому полковнику Гр. Донцу и Валки—богодуховцам Гр. Рогозенку и Кир. Остапенку. Царь, получив от воеводы донесение об этом, вообще, одобрил его распоряжение, но относительно Валок подтвердил свое прежнее приказание — заселить их русскими людьми. Неизвестно, чем окончилась переписка, но, вероятно, Ромодановскому удалось убедить царя изменить указ, так как по известию 1683 года в Валках жило черкас 265 чел. при двух сотниках; а по известию 1686 года—600 челов.; русских же было только 6 пушкарей.
Валки были так основательно разрушены, что после возобновления их в 1671—1672 г.г. стали называться, как и другие четыре, «новопостроенными». В Валки, между прочим, в 1673 году было прислано 20 железных пищалей с Тульских заводов Петра Марселиса.
На Турушке острог был построен с двумя проезжими и одной глухой башнями; в окружности он равнялся 406 саж. и был окопан глубоким рвом. Подле острога на берегу Мжа поставлен был небольшой городок из дубового леса с двумя башнями, из которых одна была проезжая; длина его стен, считая здесь и башни, равнялась всего лишь 139 саж.; и городок был окружен глубоким рвом «ослоненным лесом». Город и острог были очень скромных размеров—назначались они собственно для «осаднаго сидения». «Жилецкиe » и даже служилые люди, их семейства жили в пригородных посадах и слободах. К слову сказать, постройки возведены были настолько непрочно, что в 1685 году, т. е., менее чем чрез десять лет, воевода доносил уже в Москву, что «в большом городе» стена вывалилась, а «в малом» проезжая башня «обвалилась».
К 1680 году относится один из опустошительнейших татарских набегов. На этот раз, что случалось редко, во главе Крымской Орды стал сам хан, высланный Турциею для отвлечения русских от Киева, на который они собирались напасть. С Крымцами пришли азовские татары, калмыки, черкесы. Хан 22 января ночью перешел вал между Коломаком и Нов. Перекопью и, пройдя Мерчик, остановился по обыкновению с половиною войска кошем (станом), где и простоял до самого ухода. Около же Перекопи осталась мночисленная застава для обеспечения отступления. Другая же половина разбрелась в разныя стороны для своей губительной работы. Много городков и слобод Харьковского полка подверглись разграблению.
К Валкам татары приходили 19-го и 21 января. В них и в Огульцах было взято в плен 117 человек, угнано 79 волов. 105 коров, 24 лошади, 643 овцы и унесено 661 улей с пчелами; 60 ведер меду (татары любили лакомиться) и ко всему этому много хлеба. Город сильно пострадал и от пожара. Всего в этот набег в городах и слободах Харьковского полка было взято в плен 337 чел. и угнано 13 тысяч голов скота, не считая других убытков.
По получении известия о движении татар Харьковский полковник Григ. Ероф. Донец-Захаржевский, собрав свой полк, пошел к Золочеву. Около него произошло две битвы. По словам очевидца, сотника Щербины, Захаржевский громил врагов в разных местах и острая сабля его плавала в крови поганых».
Вероятно, именно этот опустошительный набег вызвал (с 1680 г.) усиленное развитие «валового дела» и постройку крепостей между г.г. Усердом, Валуйками Царево-Борисовым, Валками и Коломаком. Целая система укреплений пересекала шляхи Kaлмиуский, Изюмский и Муравский. Старый Валковский вал вошел в эту систему. Вся тяжесть работы легла на жителей слободских городов, и так уже отягощеиных сторожевою службою. И все это мало достигало цели..... Не последнюю роль в постройке укрепленных линий сыграл Гр. Донец Захаржевсшй. Он и провел вал между Ц.Борисовом и Валками по p.p. Северскому Донцу и Мжу и далее, как проходящих через обширную область полка; работали исключительно козаки, русских служилых людей не было. За все это Донец получил от царя милостивую грамоту и награду.
Нападения более значительными силами, как это было в 1680 году, случались не особенно часто. В 1687—азовская орда в числе пяти тысяч человек сделала набег на земли Харьковскаго полка, но ее разбил Донец. На следующий год тоже в числе пяти тысяч татары напали на наказного полковника, валковскаго сотника Фед. Мураховца, стоявшаго кошем недалеко от Валок. 6 июля с утра и до полудня неприятель лез на табор. Битва была жаркая; с обеих сторон были большие потери. Татары ни с чем ушли к Полтаве, но в результате окрестности Валок были разграблены, дозревавший хлеб вытоптан. Летом 1709 проездом из Харькова в apмию Валки посетил и осматривал Петр Великий.
Такова то первоначальная история этого некогда зарубежиаго острожка Московскаго Государства. Заселившись черкасами и войдя, как сотенный, в состав Харьковскаго полка, Валки пережили одинаковую судьбу с другими его городами. Когда же слободское козачество, сыграв назначенную ему историческую роль, прекратило свое существование, валковцы, которым не грозила уже опасность татарских нападений, обратились в мирных гречкосиев и садоводов. Особенно любили они разводить сливы, красующиеся и поныне в гербе города. И когда Харьков, возникший позже, развился до громаднейших размеров, Валки, о которых прежде так заботилась Москва, обойденные железными дорогами, остались без особенной надежды на будущее, маленьким уездным городищем.

Евгений Альбовский.
Посад Новоборисов, Минской губ.

<<предыдущая||содержание|