Dali Zovut

Донецкое городище

Наиболее исследованным древнейшим памятником, сохранившим остатки построек, относящихся ещё к VIII — X векам, то есть ко времени возникновения древнейшего славянского укреплённого поселения, превратившегося впоследствии в первоначальный город, является Донецкое городище (расположено на южной окраине современного Харькова, на мысу правого берега р. Уды). Здесь ещё и сейчас видны остатки оборонительных сооружений в виде валов и рвов, а под слоем дёрна при раскопках основной площадки мыса археологи обнаружили остатки жилищ и хозяйственных сооружений. С северной (напольной) стороны мыса виден вал, скрывающий в себе остатки простых деревянных стен VIII - X веков и более сложной оборонительной стены X - XIII веков, которая была, видимо, усилена ещё бревенчатыми башнями. Северный вал отделён от напольной стороны мыса большим рвом, а с южной стороны видны ещё три небольших вала с соответствующими рвами.
Всё это позволило сделать графическую реконструкцию общего вида Донецкого городища в VIII — X веках и даже создать макет этого поселения.
Основным строительным материалом для жилых, хозяйственных и оборонительных сооружений долгое время было дерево и поэтому на поверхности эти древнейшие постройки не уцелели.

Первые небольшие, но важные археологические материалы по Донецкому городищу были получены при разведочных раскопках В. А. Городцова во время экскурсии участников XII Археологического съезда в Харькове на Донецкое городище в 1902 году. Хронология и культурная принадлежность напластований на городище оставались ещё неясными.
Более обширный материал дали охранные раскопки A. С. Федоровского в 1929 году, позволившие обнаружить ряд уникальных комплексов, характеризующих деятельность ремесленников эпохи Киевской Руси на посаде Донецкого городища. К сожалению, результаты этих раскопок были опубликованы лишь в незначительной мере, а большая часть материалов и полевая документация погибли вместе с рядом других коллекций Археологического музея Харьковского госуниверситета и Харьковского исторического музея во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Новые систематические исследования на Донецком городище начала археологическая экспедиция Харьковского госуниверситета в 1955 году.
Раскопки на большой площади продолжались с небольшими перерывами с 1955 по 1962 годы в 1978 году были дополнены охранными раскопками А. Г. Дьяченко, а в 2003 году — новыми разведками и раскопками археологов Харьковского национального университета под руководством доцента B. В.Скирды.
В ходе работ экспедиции Харьковского госуниверситета в 1955-1962 годах был полностью раскопан детинец города (на площади в 742 кв.м) и частично прилегающая к нему часть городского посада. Для удобства описания и фиксации находок в ходе исследования единая территория городского посада была условно разделена на три части (селища А, Б и В), которые чётко выделяются на местности и в настоящее время.

Селище А с восточной стороны ограничивается берегом р. Уды, с севера — небольшим оврагом, по которому ещё недавно из родника вытекал небольшой ручей с прекрасной питьевой водой. С запада селище А ограничивается проложенным в 1929-1930 годах Карачёвским шоссе, которое отрезало от посада древнего города большую часть, обозначенную как селище В. Селище Б отделено от селища А упомянутым оврагом с ручьём, но фактически является прямым продолжением селища А (то есть тем же посадом).
Донецкое городище — многослойный памятник, в отложениях культурного слоя которого отразилась многовековая история жизни людей на данной территории, на южной окраине Лесостепи по соседству с различными степными кочевниками. Древнейшее поселение, которое пока удалось частично зафиксировать здесь, на правом берегу р. Уды (крупного притока Северского Донца), возникло ещё в конце 2-го тысячелетия до н. э. и относится к срубной культуре бронзового века. В нижних слоях городища в небольшом количестве встречались мелкие обломки характерных для этой культуры глиняных горшков, украшенных резными линиями, насечками, наколами, отпечатками зубчатого штампа. . Кроме керамики в этих же нижних слоях найдены кремнёвые ножи, кремнёвые наконечники стрел, обломки шлифованных каменных топоров.
В 1956 году у ст. Карачёвка одним местным жителем на посаде Донецкого городища был найден клад вещей бронзового века. Здесь были бронзовые крюкастые серпы, бронзовый наконечник копья, бронзовая втульчатая мотыжка и ещё один предмет, форму которого не удалось восстановить, так как нашедший вещи не все их сохранил. К сожалению, для Археологического музея Харьковского госуниверситета удалось приобрести только одну бронзовую втульчатую мотыжку. Несколько более многочисленны остатки, относящиеся к скифской эпохе раннего железного века, когда усиливается опасность нападения степных кочевников на оседлое земледельческое население Лесостепи. Именно в это время — в VI веке до н. э. — на территории Донецкого городища сооружаются первые деревоземляные укрепления. Это древнейшее городище охватывало как территорию более позднего детинца, так и всю территорию селища А. Разделяющего их рва ещё не было. Из вещественных остатков к отложениям скифского времени относятся фрагменты глиняной посуды преимущественно в виде горшков, украшенных вдоль края венчика пальцевыми вдавлениями и проколами, а также мисок со слегка загнутыми внутрь краями. Найдены глиняные пряслица, черенковый железный нож со слегка изогнутой спинкой, обломок железного псалия от конской узды, бронзовый трёхгранный наконечник стрелы и пр.
Сопоставление археологических материалов с данными письменных источников позволяет считать, что в раннем железном веке здесь обитало население, относящееся к племени меланхленов. Основой их хозяйства было пашенное земледелие. Вещественные остатки, особенно обломки греческих амфор, обломок железного псалия от уздечки и бронзовый втульчатый наконечник стрелы позволяют считать, что городище меланхленов существовало с конца VI века по IV век до н. э. и прекратило свое существование, как и многие другие лесостепные поселения скифского времени, в начале эпохи эллинизма. Следов насильственного разрушения этого раннего городища не обнаружено. Лесостепных земледельцев скифской эпохи раннего железного века сменили сарматские племена. Затем сарматские элементы выделяются в полиэтничной черняховской культуре. Широкую известность получили памятники также полиэтничной салтовской культуры, лесостепной донецкий вариант которой оставили ираноязычные аланы. В эпоху раннего средневековья часть местного ираноязычного населения была ассимилирована славянами.
Донецкое городище занимает узкий треугольный мыс, который возвышается над уровнем реки на 20 м. На южной оконечности этого мыса расположен хорошо укреплённый детинец. С севера и северо-запада к нему примыкает селище (позже городской посад), которое отделено от детинца большим валом и рвом. На противоположной — самой узкой и покатой — части мыс перегорожен ещё двумя рвами и валами. Селище, которое тянется по правому берегу вдоль реки, вначале (в период существования роменской культуры) было сравнительно невелико и не выходило за пределы участка «А». Позже, в период древнерусской культуры, оно значительно расширилось на север и, по предварительным данным разведки, протянулось вдоль реки не менее чем на 1,5 км.
Природные условия в той местности, где расположено городище, были весьма благоприятными. На левом, низменном берегу реки раскинулись прекрасные пойменные луга с сочной травой. Здесь же, на Левобережье, разбросаны небольшие мелководные, но богатые рыбой пойменные озёра. Прямо напротив городища имеется брод через реку. В окрестных лесах, остатки которых ещё и сейчас частично сохранились на правом берегу, водилось много птиц и диких зверей. Это изобилие подтверждается и найденным остеологическим материалом. В частности, при раскопках были обнаружены кости нырковых уток — гоголей. Они свидетельствуют о том, что рядом были старые леса. Дело в том, что утка-гоголь гнездится, в отличие от других уток, не на земле, а в дуплах деревьев прибрежных лесов, и неоднократные находки костей этих уток указывают на то, что лесов было много.
Подавляющее большинство находок на Донецком городище относится уже к тому времени, когда здесь обитало славянское население. При этом основные отложения на городище чётко делятся на два стратиграфических и хронологических этапа: отложения раннеславянской роменской культуры VIII — X веков и отложения, относящиеся к древнерусской культуре Киевской Руси Х-ХШ веков.
Раннеславянское городище было значительно меньше городища скифского времени, на месте которого оно располагалось. Кстати, следует отметить интересную преемственность: многие городища роменской культуры сооружены на месте лесостепных городищ скифской эпохи. В данном случае основная жизнь раннеславянского населения роменской культуры сосредотачивалась на укреплённой территории детинца, точный первоначальный размер которого трудно установить, так как склон возвышенности со стороны реки постепенно разрушался. Это хорошо видно при сравнении с планом раскопок В. А. Городцова в 1902 году. Наибольшая ширина детинца равнялась тогда 37,5 м, а к 1955 году она уменьшилась до 21 м. В результате расположенные на центральной линии жилища оказались у обрыва, а часть роменской полуземлянки «А» уже обрушилась в обрыв. Длина детинца, по нашим промерам 1955 года, достигала 70 м. На детинце тогда была вскрыта площадь 742 кв.м. В результате удалось проследить планировку раннеславянского поселения, которая в то время была ещё очень плохо изучена. На Донецком городище раннеславянские жилища в виде полуземлянок расположены на одной прямой линии и образуют улицу, протянувшуюся вдоль длинной оси поселения с северо-запада на юго-восток. Все роменские жилища Донецкого городища имеют в плане четырёхугольную форму и сравнительно небольшие размеры. Хозяйственные сооружения расположены отдельно вдоль юго-западного края городища.
Нижние части некоторых полуземляночных жилищ сохранились настолько хорошо, что позволили выявить даже остатки оконных проёмов.
Размеры нижней части полуземлянок в среднем 4х4 м. Основные принципы устройства всех этих жилищ одинаковы, хотя в деталях можно отметить некоторые отличия. Везде в углах обнаружены квадратные столбиковые ямки глубиной до 50 см. Укреплённые в этих ямках столбы служили опорой для деревянной облицовки стен и крыши. Их расположение позволяет считать, что чаще всего крыша была двускатной, реже - односкатной. На дне жилищ прослеживаются остатки деревянного пола. В центре жилища под полом иногда устраивался небольшой погребок. В одном из углов жилища располагалась глинобитная печь. Нижние части и часть свода этих печей вырезались в материковой глине, а для завершения свода иногда использовались заготовки в виде глиняных конусов. Входы в жилище оформлялись различно. Одна из полуземлянок имела вход с двумя облицованными деревом ступеньками. В других жилищах таких ступеней не было, тут, очевидно, существовали внутренние деревянные приставные лестницы. Несколько особняком была расположена наземная, скорее всего хозяйственная постройка, обнаруженная в восточной части раскопа. Она не имела углублённой нижней части, а к её западной части примыкала какая-то небольшая, сохранившаяся лишь частично, пристройка. Нижняя часть этого помещения была углублена лишь на 10-15 см. В северо-западном углу обнаружены остатки глиняной печки, вылепленной на прутяном каркасе. Размеры основания этого помещения 490 х 470 см. Стены постройки были сделаны в виде деревянного каркаса, обмазанного глиной. В развале печки найдено большое количество обуглившихся семян гороха, а рядом находились два кремнёвых кресала. На полу этого помещения лежали обломки роменских глиняных горшков, обломки железного рыболовного крючка и точильный брусок.
Кроме описанных жилищ и хозяйственной наземной постройки, на вскрытом участке детинца были обнаружены 58 хозяйственных ям разных размеров и назначения (для хранения зерна, мусорные и т.д.). Из этих ям девять относятся к роменской культуре, остальные — ко времени Киевской Руси.
Очень важна находка раннеславянской (роменской) печки для обжига керамики.
Эта гончарная печь (горн) относится к типу самых ранних. Она была однокамерной и в плане имела форму овала с диаметрами 1,20 х 1,19 м. Нижняя часть её высотой 15-20 см была вырезана в материковой глине, а верхняя представляла собой вылепленный на каркасе глинобитный купол. Верхняя часть печки (горна) была разрушена в начале Х века, а нижняя сохранилась довольно хорошо благодаря тому, что была фактически законсервирована слоем глины, насыпанной здесь при последующем выравнивании поверхности городища. Благодаря этой засыпке сохранились не только нижняя часть печки, но и роменские сосуды, поставленные в печь для обжига. Печь была загружена глиняными сосудами, по крайней мере, в два ряда. Остатки сосудов и размеры печки свидетельствуют, что в ней одновременно обжигали не менее 25-30 горшков. Это уже можно считать началом массового ремесленного производства керамики.
Основным массовым материалом, который был получен при раскопках поселения, была керамика, представленная главным образом обломками глиняных горшков. Среди обломков местной раннеславянской керамики можно выделить две основные группы. К первой из них относятся грубые кухонные горшки с прямым или слабо отогнутым венчиком, чётко выраженными плечиками и маленьким дном. Глина имеет примесь крупных кусочков шамота или дресвы, поэтому поверхность таких сосудов неровная, бугристая. Обжиг часто неравномерный. Цвет стенок сосудов снаружи обычно бурый, а в изломе чёрный. Орнаментация горшков довольно проста. По краю венчиков иногда встречаются косые насечки, реже — небольшие вдавления, нанесённые кончиком пальца. Имеют место отпечатки зубчатого штампа или обмотанной верёвочкой палочки. Плечики горшков обычно также украшены отпечатками зубчатого штампа или палочки, обмотанной верёвочкой, реже — косыми насечками. Отпечатки и насечки располагаются в виде орнаментального пояса, зигзагов или «ёлочки».
В меньшем количестве и преимущественно в верхней части роменского слоя встречаются горшки второй группы. Они лучшей выделки, глина этих сосудов чище, крупные примеси в ней отсутствуют или их мало. Вместо грубых примесей в глину добавляли песок. Венчики этих горшков, как правило, прямые, почти вертикальные. Обжиг более сильный и равномерный. Заметны слабые горизонтальные штрихи, указывающие на то, что при изготовлении этих сосудов применялся гончарный круг. В орнаментации появляются наклонно расположенные ряды отпечатков гребенчатого штампа, линейный или волнистый орнамент.
Основным видом глиняных изделий были горшки, но, кроме них, из глины делали сковородки и биконические пряслица для веретен. Круглые сковородки с невысоким бортиком не имеют орнамента.
Привозная керамика роменского слоя представлена в находках преимущественно фрагментами из кувшинов аланского варианта салтовской культуры. Импортная салтовская керамика изготовлена на гончарном круге из хорошо отмоченной и тщательно вымешанной глины. При обработке поверхности сосудов, особенно кувшинов, применялось лощение поверхности. Лощением часто наносился и орнамент. В небольшом количестве встречались и обломки амфорной тары. Металлических изделий в роменском слое Донецкого городища найдено немного, но они очень важны. Кроме рыболовного крючка, можно отметить железные ножи с прямой спинкой и их обломки, черенковый железный наконечник стрелы , обломок боевого топорика, стальную саблю (о ней будет сказано ниже). Железные шлаки из сыродутных горнов и ряд других предметов из железа и стали в роменских слоях свидетельствуют о том, что весь цикл работ (от добычи железа из руды до его обработки) с целью получения разнообразных изделий был уже освоен местными раннеславянскими ремесленниками. Металлографические исследования изделий из железа показывают, что раннеславянские кузнецы этого времени владели всеми основными операциями свободной ковки металла, умело подбирали сорта железа и стали. Для различных предметов брались разные сорта железа и стали, соответствующие функциональному назначению изделий. В некоторых случаях зафиксировано применение термической обработки стали. Изделий из камня, кости и рога обнаружено немного. Из бронзы сделаны спиральная пронизь, бубенчик и треугольная бляшка салтовского типа для украшения пояса. Из кости вырезана игла для плетения. Из камня изготовлены жернова и разнообразные точильные камни.
С целью изучения оборонительных сооружений ранне славянского времени к юго-западной части основного раскопа на детинце была сделана прирезка. Раскопки показали, что вдоль края мыса была сооружена дубовая изгородь из горизонтальных брёвен, закреплённых между парными столбами. В вертикальном разрезе было ясно видно два слоя: от ранней стены роменского времени, связанного с пожаром начала Х века, и более поздний слой с остатками пожарища XIII века. Они хорошо разделяются благодаря тому, что между ними залегает стерильная прослойка из чистой глины, образовавшаяся в результате того, что вскоре после пожара начала Х века новые строители произвели выравнивание верхней части площадки, засыпав её глиной. Выше этой стерильной прослойки из глины, которая перекрывает полуземлянки и роменские хозяйственные ямы, начинается культурный слой эпохи Киевской Руси.
Очень интересно обнаружение в чистом роменском слое около остатков сгоревшей оборонительной стены слабоизогнутой сабли.
Длина её клинка 85 см, длина черенка рукоятки 11 см. У самого конца клинка на протяжении 15 см клинок однолезвийный. Прямое напускное перекрестие к концам сужается и оканчивается шариками. Ее относят к 1-му типу раннесредневековых восточно-европейских сабель и отмечает, что это древнейшая из известных нам раннеславянских сабель, которая хорошо датируется началом Х века.
Благодаря ряду счастливых находок, обнаруженных на ранне славянском поселении Донецкого городища, его можно хорошо датировать. Для датировки роменского слоя важна серебряная арабская монета. Эта монета отчеканена наместником Табаристана (Мазандерана) Омаром в 129 году табаристанской эры, что соответствует 780 году н. э. Как датирующий предмет роменского слоя эта монета может указывать на первую треть IX века. Местное славянское население, несомненно, поддерживало торговые связи с восточными купцами, которых в Х веке, по свидетельству арабских и персидских авторов, очень интересовал славянский хлеб и лён (кстати, на полу одного из жилищ были найдены обуглившиеся стебли льна). Эти товары вывозили на Кавказ, в Среднюю Азию и в Иран. По свидетельству Ал-Истархи, в первой половине Х века город Дербент в Закавказье был известен как крупный центр торговли полотном, изготовлявшимся из привозного русского льна. Ещё одна серебряная монета начала Х века была найдена в слое пожарища роменского поселения Донецкого городища. Она представляла собой подражание куфическому диргему. О том, что торговля с восточными странами велась очень интенсивно, свидетельствует накопление иногда у местных жителей огромного количества монетного серебра. В 1930 году у с. Безлюдовка под Харьковом был найден клад начала Х века, содержавший 1092 серебряных монеты. В составе клада было несколько подлинных серебряных диргемов (Наср. II , Волжская Булгария и др.) и большое количество подражаний восточным диргемам.
В обмен на хлеб, лён, а также кожи, меха, мёд, воск и другие продукты местного производства жители донецких славянских поселений получали от восточных купцов дорогие ткани, украшения в виде разнообразных бус из цветного стекла и сердолика, серебряные монеты-диргемы, часть которых также переделывалась в украшения (как табаристанский диргем, найденный на Донецком городище). Торговые связи поддерживались и с соседним населением салтовской культуры. От них на Донецкое городище в роменский слой попала бронзовая бляшка с характерным растительным орнаментом и красивая чёрнолощёная салтовская керамика. Вообще, археологические материалы свидетельствуют о том, что между жившим бок о бок славянским населением роменской культуры и аланским населением салтовской культуры поддерживались мирные отношения, способствовавшие взаимному культурному влиянию. У подножия городища Коробовы Хутора с населением роменской культуры спокойно сосуществовало селище салтовской культуры. Подобная картина наблюдалась также на расположенных рядом селище и городище у с. Мохнач. Такой симбиоз объясняется, видимо, тем, что аланское население лесостепного варианта салтовской культуры и местное раннеславянское население роменской культуры входило в состав одного и того же этнически пёстрого политического объединения — Хазарского каганата.
Таким образом, материалы раннеславянского слоя Донецкого городища, дополненные находками на других ближайших роменских поселениях в бассейне Северского Донца, свидетельствуют о высоком уровне культурно- экономического развития местного славянского населения в VIII — X веках. Здесь, на далёкой окраине северянской земли, местные жители занимались пашенным земледелием, которое дополнялось охотой и рыболовством. Выделялись и получали развитие различные ремёсла (в частности, добыча и обработка металлов). Весьма показательно обнаружение специальной гончарной печи и керамики, сделанной на гончарном круге. Последнее позволяет определённо говорить о начале выделения гончарного ремесла. Развитию рёмесел способствовали и довольно широкие торговые связи, которые позволяли получать отсутствующие на месте виды сырья и различные изделия даже из далёких восточных стран. Следовательно, здесь уже к началу X века сформировалось поселение городского типа, которое первоначально развивалось, прежде всего, как важный торговый центр. Он связывал юго-восточные славянские земли и степных кочевников (в это время преимущественно половцев) с дальними восточными странами. Поэтому очень показательно само расположение нового города на границе Степи и Лесостепи, у начальной части древнего торгового пути. Существование такого, по сути, международного центра было важно как для славян левобережной Лесостепи, так и для степных кочевников-половцев. И те и другие могли сравнительно легко перемещаться по своей территории, свозить сюда свои товары, предназначенные для реализации в далёких восточных странах, и либо сразу приобрести необходимые товары, либо принять участие в формировании новых торговых караванов. Взаимная заинтересованность двух сторон, в свою очередь, способствовала относительной безопасности раннеславянского города, расположенного вдали от основной славянской территории. Необходимо учитывать и некоторые особенности сухопутной торговли раннего средневековья, способствующие возникновению и развитию нового города, первоначально известного как город Донец. Основным видом транспорта для сухопутной торговли была тяжёлая и неуклюжая деревянная телега с массивными деревянными колёсами, укреплёнными на неподвижной оси. Основной тягловой силой были медленно идущие волы. Для дальних перевозок реже использовали вьюки. Лошади служили, главным образом, для верховой езды.
Чётко обозначенных и сколько-нибудь оборудованных дорог в бескрайних просторах восточно-европейских степей не было. Мостов на этих отдалённых территориях никто не строил. Существовали издавна определённые направления движения по ориентирам, которые не всегда можно было легко найти на местности. При этом очень важна была роль опытного проводника, которого легче было найти в известном торговом центре, где купцы формировали свои караваны. Здесь же, в городе, были кузнецы и плотники, которые при необходимости могли починить повозки и подготовить их к дальнему и тяжёлому переходу. Важное значение имело обстоятельство, что через Донец пролегал торговый путь на юг- север и запад-восток, последний в своей средней части проходил у нынешнего Славянска (древний Тор), где издавна добывали отличную пищевую соль.
Таким образом, имеющиеся в настоящее время источники убедительно показывают, что в VIII — X веках на южной окраине современного Харькова, там, где расположено Донецкое городище, возникло и успешно развивалось раннеславянское поселение городского типа, которое и было зафиксировано автором Ипатьевской летописи как город Донец. Новый город возник и первоначально развивался, прежде всего, как важный центр торговли в южном и восточном направлении. Существенного военного значения он, как сильно оторванный от основного массива славянских земель и сравнительно слабо укреплённый пункт, на раннем этапе своего существования не имел.
В 915 году киевский летописец зафиксировал появление на юге Восточной Европы новых кочевников-печенегов: «Придоша печенези первое на Руси». Одними из первых, кому пришлось непосредственно ощутить это, были жители расположенного на границе со степью города Донца. Археологические раскопки Донецкого городища не только раскрыли картину внезапного печенежского нападения, но одновременно показали, что очень скоро после этого нападения поселение было восстановлено на новой основе. Были построены новые жилища и хозяйственные сооружения, новые укрепления детинца, значительно увеличилась площадь поселения за счёт посада (начиная с селища А). Жизнь города продолжалась, но с существенными изменениями. Археологические материалы достаточно ясно свидетельствуют о том, что там, где был ясно выраженный культурный слой с отложениями роменской культуры, прямо над ним без всякого перерыва и перехода (кроме выравнивающей засыпки из чистой глины) залегает культурный слой совершенно иного типа с вещественными остатками, характерными для культуры населения Киевской Руси. Всё это показывает, что произошла смена населения, причём новая культура генетически не связана с предшествующей, а резко отличается от неё. Возможно, появление нового населения связано с деятельностью князя Святослава, проводившего политику укрепления и расширения Древнерусского государства. Он вполне мог воспользоваться создавшейся ситуацией, когда печенеги напали на город, ограбили его, но не смогли здесь закрепиться и ушли, не оставив никаких следов, кроме разрушений. Во времена Святослава, то есть в X веке, город органически вошёл в состав государства Киевская Русь.
Территория, охватываемая верховьями Донца, издавна была землёй северян. После того как Северская земля вошла в состав древнерусского Киевского государства, она вначале не имела самостоятельности, а находилась в подчинении у киевского князя. Первым известным нам самостоятельным чернигово-северским и тмутараканским князем, если не считать полулегендарного князя Чёрного, был в XI веке Мстислав Владимирович. Но после его смерти, с 1034 по 1054 год, Северская земля вновь оказалась в подчинении киевских князей. В ходе закономерного процесса развития феодальной раздробленности Северская земля была разделена на Черниговское и Переяславское княжества. Заселённая славянами территория верхнего течения Северского Донца входила, в основном, в состав последнего. Эти политические перемены, в известной мере, нашли отражение даже в княжеских клеймах на местной керамике, где имеются и киевские, и черниговские, и даже тмутараканские варианты.
Археологические материалы показывают, что в X-XI веках город уже существовал не только как экономический торгово-ремесленный центр, но приобретал важное значение и как военно-оборонительный пункт на южной границе Киевского государства. Последнее требовало улучшения оборонительных сооружений, и такие действия прослеживаются. Вовремя раскопок 1957 года на детинце удалось вскрыть участок со сравнительно хорошо сохранившимися остатками оборонительных сооружений у юго-западного края городища и с напольной (северо западной) стороны, где расположены большой вал и ров, отделяющие детинец от посада. Оказалось, что ров сделан на месте естественной лощины, которая была углублена. Искусственный ров шириной в верхней части более 5 м увеличил выемку ещё примерно на 2 м. Вынутая почва была использована для насыпи вала, причём втаскивали её наверх, по-видимому, в каких-то мешках или бадьях при помощи верёвок. Обрывки этих верёвок найдены в большом количестве в глиняной насыпи вала с наружной стороны. Общая глубина рва, считая от вершины вала в месте съёмки профиля, достигает 9 м, а в других местах — ещё больше. В мирное время преодолеть этот большой крепостной ров при движении из посада в детинец и обратно позволял подъёмный мост.
На тех участках, где это было необходимо (например, с юго-западной стороны), края городища были выровнены подсыпкой, ямы засыпаны камнями и землёй. Затем весь детинец был окружён стеной из соединённых друг с другом деревянных клетей, заполненных глиной, иногда с примесью щебня. С внутренней стороны детинца у клетей был устроен небольшой пандус, наклонная поверхность которого позволяла воинам подниматься к верхней части оборонительной стены для стрельбы по врагам. Край возвышенности, занятой детинцем, для предохранения от размыва был укреплён щебнем. Как был укреплён край, обращённый к реке, неизвестно, потому что уже к началу первых раскопок В. А. Городцова этот край был подмыт рекою и обвалился.
Остатки нижней части деревянного сруба у противоположного края городища сохранились в виде обуглившихся брёвен довольно хорошо, и это позволило проследить особенности устройства деревянной основы стены. Одни брёвна были уложены вдоль края городища, а другие — перпендикулярно к ним. Концы брёвен были соединены при помощи выемок, вырубленных в верхней части нижнего бревна, лежавшего перпендикулярно к краю городища. По этим остаткам оборонительной стены детинца видно, что ширина её была около 4 м. Значит, вместо слабенькой стены времён роменской культуры было сооружено уже более сильное укрепление совсем иного типа.
Раскопки позволили получить и некоторые сведения о сооружении жилищ и хозяйственных построек. В X-XI веках в городе Донце жилища устраивались главным образом в виде наземных домов, но иногда встречались и полуземлянки. Остатки наземных деревянных жилищ со стенами в виде плетня, обмазанного глиной, сохранились хуже полуземлянок, однако некоторые их общие черты всё же удалось зафиксировать. В частности, при раскопках 1957 года удалось проследить остатки наземного жилища в комплексе «Е». Этот дом имел в плане прямоугольные очертания. Контур вырисовывался по столбовым ямкам и по неглубокой канавке с остатками глиняной обмазки и дерева. Размеры дома, считая по внешнему контуру столбовых ям и остатков глиняной обмазки между ними, 6,30 х 7,70 м. В северо-восточной части жилища имелась глинобитная печь, расположенная в прямоугольном углублении ниже уровня пола. Размеры углубления 2,40х2,10 м, глубина 1,50 м от уровня поверхности почвы. С запада к печке примыкала вырезанная в материковой глине лежанка или полка высотой 70 см. Стены предпечного углубления были облицованы деревом. Печь топилась по-чёрному. Трубы не было, а дым выходил в волоковое оконце под потолком. При этом расположение печки в предпечной яме было очень целесообразным. Хозяйке удобно было стоять внизу, чтобы дым из печки проходил повыше над её головой. К западу от предпечного углубления под полом того же жилища был устроен небольшой погребок со ступенчатым спуском. Детали устройства деревянных стен жилища в этом комплексе проследить не удалось, ибо участок уже в наше время использовался под огороды и несколько раз перепахивался. При этом остатки дерева в слое, близком к поверхности, были уничтожены. В связи с этим особо важное значение имеют наблюдения, сделанные В. А. Городцовым при раскопках ещё в 1902 году Тогда ему удалось вскрыть на детинце остатки полуземляночного жилища эпохи Киевской Руси со сравнительно хорошо сохранившимися деревянными частями. Жилище имело в плане форму четырёхугольника со сторонами 3,80 х 4,00м. Стены были облицованы брёвнами, заострённые концы которых вставлялись в вертикальные пазы угловых столбов. Вход в жилище был выражен неясно. По предположению В. А. Городцова, он был устроен в виде ступенек, вырезанных в материке. Слева от входа находилась глинобитная печка, сооружённая на небольшом возвышении. Под печки был выложен камнем и обмазан глиной. Такие бревенчатые постройки из вертикальных брёвен с пазами из горизонтальных пластин встречаются редко. Стоили они, несомненно, дорого и были доступны только зажиточной части населения. Преобладали каркасные постройки со стенами из плетня, обмазанного глиной.
Основная масса населения жила в городском посаде, который в Х-ХШ веках был густо заселён. Археологические материалы показывают, что значительная часть горожан, как и во многих других средневековых городах, по-прежнему была занята в сельском хозяйстве, но в то же время некоторые из них успешно занимались ремёслами и торговлей. Среди жилищ и различных хозяйственных построек в большом количестве найдены хозяйственные, преимущественно зерновые ямы. При раскопках даже на сравнительно небольшой территории их зафиксировано более 200. Они имеют груше- и бочковидную, коническую или, реже, цилиндрическую форму. Диаметр вскрытых ям колеблется от 100 до 220 см, глубина их — от 100 до 320 см. Стенки и дно ям иногда обмазаны глиной. Кроме того, дно некоторых ям бывает посыпано древесным углём для предохранения содержимого от сырости. С этой же целью верхняя часть некоторых ям закрывалась «пробкой» из глины. В заполнении ряда ям при раскопках найдены береста и куски сосновой коры, а на самом дне, как правило, лежали один или несколько крупных камней. Эти остатки указывают на то, что над ямами, для защиты их от дождя, сооружалось перекрытие в виде шалаша. Края шалаша для большей прочности иногда прижимались камнями.
Хозяйственные ямы разных типов играли важную роль в местном хозяйстве и использовались для разнообразных целей. Прежде всего это были погреба, в которых хранили различные припасы, в частности зерно. В некоторых случаях в них могли содержать небольших животных. Так, в хозяйственной яме, расположенной около оборонительной стены детинца, на дне был найден полный скелет поросёнка. Никто не вытащил его из этой ямы, так как во время пожара, разрушившего город в XIII веке, яма была засыпана остатками крепостной стены. Для хранения зерна отдельные ямы использовались недолго и большинство их ещё в древности было заброшено и превращено в мусорные. В некоторых случаях на дне ям удалось обнаружить остатки обуглившихся зёрен.
Ямы-хранилища очень характерны для той эпохи. О них упоминается даже в таком важнейшем памятнике древнерусского права, как «Правда Русская». В ст. 43 говорится: «Аже крадеть гумно или жито в яме, то колико их будеть крало, то всем по 3 гривны и по 30 кун», то есть: «Если обкрадут гумно или (украдут) зерно из ямы, то сколько бы (воров) ни совершало кражу, каждый из них платит по 3 гривны и по 30 кун».
Изучение зёрен, найденных в ямах, а также отпечатков растений на кусках глиняной обмазки и на стенках сосудов показывает, что в то время местные жители выращивали мягкую и твёрдую пшеницу, рожь, ячмень, просо, гречиху, горох, лён, мак и, по-видимому, овёс. В одной землянке А. С. Федоровскому удалось обнаружить даже целый слой остатков муки грубого помола.
Этот неполный перечень выращиваемых растений при дальнейших раскопках, несомненно, будет пополняться. И большое количество ям для хранения зерна свидетельствует о высоком уровне развития пашенного земледелия.
Это подтверждает и нахождение различных сельскохозяйственных орудий: железных серпов и кос-горбуш, железных оковок деревянных лопат, каменных жерновов довольно совершенной формы, у которых верхняя, рабочая поверхность слегка вогнута, а нижняя, соответственно, выпукла. Из растительных остатков следует ещё отметить скорлупу лесного ореха (лещины).
Очень показательно также обнаружение костей животных и рыб. Среди костей домашних животных имеются кости коровы, лошади, овцы, козы, свиньи, собаки и кошки, что, на первый взгляд, может показаться обычным перечнем костных остатков домашних животных. Но это не совсем так. Кошка в ту эпоху была редким домашним животным. Нахождение в 1929 году костей домашней кошки было первым доказательством существования этого животного в Киевской Руси, а находка именно в городе Донце показывала, что он и в XIII веке продолжал сохранять значение важного торгового центра, имевшего связи с Передней Азией. Позже скелет кота удалось найти археологу М. К. Каргеру в землянке XIII века на территории Киева.
Встречаются в культурном слое Х-ХШ веков кости кур и скорлупа куриных яиц, а также кости домашнего гуся.
Дополнением к земледелию и скотоводству служили охота и рыбная ловля. Найдены кости лося, благородного оленя, косули, сайги, медведя, дикого кабана, зайца, бобра, лисицы, волка, белки, куницы, хорька и различных мелких грызунов.
Реки и пойменные озёра в окрестностях города Донца в то время изобиловали рыбой и водоплавающей птицей. Изучение птичьих костей, найденных при раскопках на Донецком городище, показало, что здесь имеются кости глухаря, цапли, орла и очень много костей водоплавающих птиц: серой утки, кряквы, утки-широконоски, утки- шилохвоста, чирка-трескунка, утки-гоголя, чернети белоглазой и даже чернети морской. В древнерусских слоях на поселении встречается много рыбьих костей и чешуи. Специалистами-ихтиологами определены остатки щуки, карася, окуня, сома, осетра, плотвы, леща, краснопёрки, синца, линя, сазана, язя, голавля и вырезуба, причём часто встречались остатки очень крупных экземпляров этих рыб. Из рыболовных орудий найдены железные крючки разных размеров, зубья, остроги и глиняные грузила для сетей.
Но основным занятием жителей Донца было всё же не сельское хозяйство, а различные промыслы и ремёсла. Вся керамика, относящаяся к Х-ХIII векам, сделана уже на гончарном круге и отличается хорошим качеством глины, тонкостью стенок сосудов и прекрасным обжигом в специальных горнах. Всё это явные признаки деятельности профессиональных, говоря современным языком, ремесленников-гончаров. Обжиг в горнах, где температура достигала иногда 1200 °С, давал возможность получать прочные водонепроницаемые сосуды, стенки которых были прокалены на всю толщину. А. С. Федоровскому удалось отыскать пять гончарных горнов довольно сложного устройства. Четыре горна имели одинаковую конструкцию.
Они представляли собой большую, округлую в плане, печь, состоящую из двух частей: топки и камеры для обжига. Топка была перегорожена посередине подпоркой — козлом. На эту подпорку опирался круглый под — черень (с большими отверстиями-продухами). В одном из горнов их было восемь. Через эти отверстия (продухи) горячий воздух проникал в сферическую обжигательную камеру, где размещались предназначенные для обжига глиняные изделия. Пятый гончарный горн по своему устройству от предыдущих отличался тем, что в нём горячий воздух проходил через кольцевой канал, заложенный в самом поде. От этого основного канала расходилась целая сеть косых тонких каналов, которые пронизывали под.
Гончарный круг и обжигательный горн сложной конструкции были необходимыми приспособлениями ремесленников-гончаров. Обнаружение целой группы гончарных горнов в одном месте свидетельствует о том, что в этой части посада города Донца жила довольно значительная группа ремесленников-гончаров, производивших массовую продукцию для реализации на рынке. Вероятно, в этом следует усматривать зародыш будущих объединений.
Глиняная посуда слоёв Х-ХШ веков представлена, главным образом, типичными для этой эпохи горшками разных размеров, сделанными на гончарном круге. В орнаментации древнерусской керамики эпохи Киевской Руси преобладают различные сочетания горизонтально прочерченных линий и волн. Реже попадаются горшки, украшенные отпечатками треугольного или прямоугольного штампа, резным орнаментом в виде запятых или «галочек» и др. В некоторых случаях орнаментировалась не только верхняя часть корпуса горшков, но и венчики.

На донышках горшков Х-ХШ веков довольно часто можно встретить выпуклые клейма, которые вырезались на доске гончарного круга ремесленника и при лепке автоматически отпечатывались на донышке сосуда. Собрана значительная коллекция таких клейм. Важно отметить, что среди них имеется целая серия древнейших клейм с характерным для Киевской Руси княжеским знаком Владимира и его преемников в виде дву - или трезубца. Они вполне могут свидетельствовать о существовании в городе Донце, как и в других городах Киевской Руси, княжеских мастерских и, кроме того, являются древнейшими керамическими изображениями герба Украины. Некоторые клейма, притом довольно сложные, неоднократно повторяются. Это указывает на большой объем продукции, выпускавшейся одним гончаром, так как его посуда использовалась различными жителями, а частично даже уходила за пределы городища. Поэтому вероятность нахождения донышек с одинаковыми клеймами невелика и они могут повторяться только при массовом производстве.

Кухонные горшки были самым распространённым видом глиняной посуды, но встречаются также обломки кувшинов, кружек, небольших чашек, мисок, конических и плоских крышек и тому подобных изделий
В большом количестве изготавливались крупные амфоровидные сосуды-корчаги для хранения различных припасов, преимущественно для жидкостей. Найдено небольшое количество редкой в то время керамики, покрытой поливой.
Кроме посуды, из глины делали яйцевидные детские погремушки с шариком внутри, игрушки в виде фигурок животных, птиц, людей, а также рыболовные грузила.
В комплексе керамики эпохи Киевской Руси в небольшом количестве встречаются ещё обломки более примитивных, чем основная масса керамики, горшков. Они обычно имеют почти прямой или слабо отогнутый венчик, не совсем ровные стенки, грубовато нанесённый орнамент, но сделаны всё же из хорошей глины, без грубых крупнозернистых примесей и хорошо обожжены. Крепились они, по-видимому, на примитивном, медленно вращающемся гончарном круге или просто на какой-то подставке. Такая керамика переходного типа, судя по аналогичным находкам на других памятниках, существовала еще в X веке.
Кроме гончаров, в городе жили и другие ремесленники. Имеются убедительные находки, свидетельствующие о существовании местного металлургического производства. Остатки самих печей (домниц) для плавки пока ещё не обнаружены. Но в ряде мест на городском посаде найдены железные шлаки, крицы, куски железной руды, которые говорят о том, что добычу железа из руды сыродутным способом производили где-то поблизости. Местные ремесленники освоили также различные операции, необходимые для обработки железа и стали, что позволяло им изготавливать самые разнообразные изделия.

Найдены такие приспособления, как различных размеров наковаленки, зубильца, щипчики (пинцеты) для ювелирных работ, свинцовые матрицы и бронзовые штампы для изготовления украшений, глиняные и каменные литейные формочки и др.
. На одном только селище А (южная часть городского посада) было найдено более десятка литейных форм, вырезанных из мела, песчаника и сделанных из глины. Они предназначались для отливки лунниц, крестиков и других украшений. В 1953 году на том же посаде был найден обломок глиняного плавильного тигля. Стенки его были очень сильно обожжены и имели следы окиси меди. Возможно, для нужд ювелирного производства применялись найденные там же два небольших глиняных сосудика с воском.
Очень разнообразен ассортимент железных изделий X - XIII веков.
Среди них мы видим не только такие сравнительно простые вещи, как гвозди, наконечники стрел, кресала разных типов, ножи, ножницы, петли для дверей, но и весьма сложные изделия, например замки. Один железный замок имел медные украшения.
Ряд разнообразных железных изделий, найденных на Донецком городище, удалось подвергнуть металлографическому анализу. Исследования показали высокую квалификацию местных кузнецов. Многие вещи, от которых требовалась высокая поверхностная твёрдость в сочетании с вязкой сердцевиной (зубила, стамески, серпы, наконечники бронебойных стрел и т.д.), были изготовлены из кричного железа и подвергнуты поверхностной цементации. Такие вещи, как кресала и некоторые ножи подвергались сквозной цементации для получения стали по всему сечению изделия. Многие ножи, свёрла, некоторые долота и другие предметы изготавливались путём применения кузнечной сварки стальных и железных полос с последующей термической обработкой — закалкой и отпуском. Изучение микрошлифов изделий свидетельствует о большом искусстве местных мастеров, которые добивались высокого качества и чистоты сварных швов в местах соединения железных и стальных полос. Своеобразной особенностью местной металлообработки железа было то, что донецкие мастера кузнечного дела чаще, чем ремесленники других древнерусских городов (изделия которых тоже подвергались специальному анализу), прибегали к такому приему, как цементация железа.
Жители города Донца достигли также большого искусства в обработке кости и рога. Во многих местах на поселении найдены костяные ручки от ножей и инструментов, гребни, пуговицы, свистки, игральные кости, пряжки, орнаментированные пластинки, украшавшие различные изделия, детали луков, застёжки колчанов и другие предметы. Некоторые костяные и роговые изделия отличаются тщательностью обработки и сложным орнаментом. Наличие на Донецком городище (на детинце и на посаде) большого количества артефактов, сделанных из кости и рога, не случайно. Древнерусские мастера-косторезы издавна славились своим умением и их изделия высоко ценились во многих странах.
На ближайшем к детинцу Донца участке посада (селище А) обнаружены остатки не одной, а даже нескольких косторезных мастерских. Выяснилось, что местные мастера пользовались самыми разнообразными инструментами при обработке кости и рога. Для обработки кости использовали сверление различными свёрлами, обработку на токарном станке и нанесение орнамента при помощи специализированных стальных резцов. В частности, найден резец для нанесения типичного для Древней Руси Х-ХШ веков «глазчатого орнамента». А. Г. Дьяченко удалось в 1978 году в отложениях XI - XII веков найти роговой подшипник для токарного станка. Среди средневековых миниатюр известны изображения таких станков с лучковым приводом, предназначенных для обработки дерева, кости и рога. Особо следует отметить, что в 1958 году при раскопках на Донецком городище была найдена костяная рукоятка небольшого ножа, на которой была весьма чётко вырезана буква Д — «добро» . По характеру начертания надпись может быть отнесена к концу XII — началу XIII века. Рукоятка оформлена очень просто, никаких украшений не имеет, но владелец всё же дорожил своим ножом и вырезал на костяной пластинке, по-видимому, начальную букву своего имени. Так или иначе, но всё говорит о том, что нож принадлежал какому-то рядовому, но грамотному горожанину. Богач не стал бы отмечать своим именем простой нож. Таким образом, мы имеем первое, пока скромное свидетельство того, что даже на этой далёкой окраине Киевской Руси грамотными были не только представители местной феодальной знати, но и некоторые рядовые жители города Донца.
Изделий из дерева, которые плохо сохраняются в земле, найдено пока мало. Можно лишь отметить остатки обуглившегося свистка, применявшегося, по всей вероятности, как манок при охоте на птиц. Из специальных инструментов для обработки дерева найдены долота и стамески. Изделия из кожи и ткани в обычных условиях также очень быстро разрушаются. Однако А. С. Федоровскому в слоях золы от пожара удалось отыскать обрывки тканей и даже остатки ткацкой основы, которая сохранилась на обломке гребня (бердо) ткацкого станка.
Для разнообразных целей использовался камень. Глиняные пряслица в этих слоях уже не встречаются. Их заменяют появившиеся в X веке пряслица из розового, фиолетового или серого шифера. На детинце и посаде Донецкого городища они найдены в большом количестве. На некоторых из них имеются резные знаки. Находки обломков шифера (сырьё) со следами неоконченной работы по изготовлению пряслиц свидетельствуют о том, что такие пряслица вырезали не только в далёком Овруче на Волыни, но и в посаде города Донца. Из сланца и песчаника изготавливались точильные бруски, из мела вырезались литейные формочки и игрушки, из фосфорита и песчаника — жернова.
У местных жителей, как и в других местах Киевской Руси, с X века широко распространяется христианство, и поэтому неудивительно, что при археологических раскопках на детинце и на посаде города Донца часто попадаются бронзовые крестики, а также крестики, вырезанные из мрамора, янтаря, шифера и даже из мела. Косвенно с распространением христианства, скорее всего, связано и внезапно развившееся рыболовство. Это бросается в глаза, так как в раннем железном веке местные жители лесостепного Левобережья рыбу не ловили и в пищу её не употребляли, хотя также жили на берегах рек, изобиловавших рыбой.
Одновременно следует отметить, что старые традиции, связанные с языческими верованиями, сохранялись ещё очень долго. На посаде города найдено несколько сигарообразных стержней, которые являются раковинами белемнитов — ископаемых моллюсков, широко распространённых много миллионов лет тому назад ещё в меловой период мезозойской эры. В народе их иногда называли «чёртовыми пальцами» или «громовыми стрелами». Ещё не так давно существовало поверье, что эти «громовые стрелы» обладают особыми, сверхъестественными свойствами, в частности могут излечивать некоторые болезни. Поэтому их собирали, поверхность белемнита скребли и собранный порошок с водой давали пить больным. Следы такого использования белемнитов имеются и на экземплярах, найденных на посаде. Очевидно, роль языческого амулета играла и миниатюрная бронзовая ложечка, также найденная на посаде. Аналогичные предметы языческого культа в виде миниатюрных бронзовых ложечек, топориков и тому подобных вещей известны и среди находок в других местах Киевской Руси XI - XII веков.
Весьма разнообразны по материалу и по форме женские украшения, найденные на территории детинца и посада города Донца. Среди них имеются бронзовые и серебряные подвески-лунницы, ажурные бронзовые и серебряные подвески различной формы, подвески из перламутра , бронзовые браслеты различного типа, бронзовые кольца и перстни, характерные для эпохи Киевской Руси, браслеты из цветного стекла, много разнообразных бус из прозрачного и пастообразного стекла, из сердолика, горного хрусталя и других материалов.
Мимолётное печенежское нападение в начале Х века не прервало обширных связей города, и в Х-ХШ веках он по-прежнему оставался важным торговым центром, что нашло отражение в археологическом материале. Многие артефакты, найденные на детинце и в посаде, имеют неместное происхождение или сделаны из привозного сырья. Кроме того, есть основание считать, что многие импортные изделия, найденные на ближайших территориях, попали туда благодаря торговым связям Донца.
Изделия из сердолика и стекла, вероятнее всего, являются привозными. Во всяком случае, на исследованной территории пока ещё не обнаружено никаких следов обработки сердолика или местного производства вещей из стекла. По данным А. Г. Дьяченко, анализы стекла показали, что 16% стеклянных браслетов приходится на византийский «экспорт», большая часть остальных стеклянных браслетов привезена из Киева, а вот некоторые бусы из горного хрусталя делали из привозного сырья местные мастера. Об этом свидетельствуют находки бракованных экземпляров бусин, у которых при неоднократных попытках не удалось просверлить сквозное отверстие для шнурка. Янтарные нательные крестики и другие мелкие поделки из янтаря, по крайней мере, частично делали местные резчики, так как при раскопках были найдены куски ещё необработанного янтаря и незаконченная янтарная бусина.
Город Донец, безусловно, играл важную роль в развитии торгового направления международной торговли Древнерусского государства с использованием как старинных сухопутных, так и водных путей по Донцу и Дону. Использование этого торгового пути долгое время было весьма удобным, так как в устье р. Кубань на Таманском полуострове находилось тесно связанное с Северской землёй Тмутараканское княжество. Нумизматические данные подтверждают, что этот путь был хорошо известен арабским купцам. На территории посада города Донца в 1958 году была найдена медная монета с арабской надписью на одной стороне и с изображением всадника на другой. Монета была отчеканена сельджукским (малоазиатским) султаном Иззадин Кылыдж Арсланом II , правившим в 1156-1188 годах н. э. (551-584 года Хиджры). К этому можно добавить, что на Донце возле Коробовых Хуторов найдена византийская монета императора Льва VI ( X век). Монета византийского императора Михаила VII Дуки ( XI век) найдена на берегу р. Оскол около Купянска, а клад восточных илекских монет XI века был обнаружен у хут. Высочинов на р. Деркул. По данным А. С. Федоровского, более поздние серебряные монеты Золотой Орды, существовавшей почти до конца XIV века, неоднократно находили на Донецком городище.
Следовательно, имеющиеся материалы показывают, что до начала XIII века город Донец развивался в сравнительно благоприятных условиях как важный торгово-ремесленный центр. Расположенный на далекой юго-восточной окраине Киевской Руси он, видимо, не принимал активного участия в междоусобной борьбе, которая разгорелась в XII веке в Древнерусском государстве. По крайней мере, в источниках об этом нет никаких данных. В то же время видно, что торговая деятельность развивалась успешно и международные связи расширялись.
Ситуация резко меняется в начале XIII века, когда всё население Древнерусского государства испытало жестокие бедствия в связи с татаро-монгольским нашествием. Многие города были разрушены, в битвах погибло множество людей, большое количество материальных ценностей было уничтожено или разграблено врагами. Уже первый год войны показал огромную военную мощь противника, под ударами которого пали даже хорошо укреплённые города и большие гарнизоны. На Чернигово-Северских землях основные бои развернулись в 1239 году.
Упорное сопротивление враг встретил у стен таких городов, как Чернигов и Переяславль на р. Трубеж. Оба города имели мощные укрепления из нескольких оборонительных линий, но после длительных кровопролитных боёв, понеся тяжёлые потери, татаро-монголы всё же взяли и разрушили эти города.
Донец не имел ни мощных укреплений, ни княжеской дружины. Находившийся в детинце какой-то княжеский посадник со своей челядью не решился вступать в бой с врагом, который, по словам летописца, наступал «в силе великой», имея на вооружении стенобитные и метательные орудия, которые превращали в щепки деревянные стены крепостей и разрушали даже каменные. В этих условиях донецкий посадник решил, что его немногочисленный отряд принесёт больше пользы, если пополнит гарнизон столицы княжества, и покинул город. Археологические раскопки показали, что в 1239 году сражения здесь не было. Татары увидели только пустой детинец и заранее покинутый жителями посад, но всё же сожгли город, стараясь не оставлять у себя в тылу никаких пунктов, которые могли бы послужить опорой для ударов с тыла.
Тяжёлые годины пришлось пережить населению Киевской Руси во время монголо-татарского нашествия 1237-1240 годов, а Чернигово-Северское и Переяславское княжества были первыми на юго-востоке, кто испытал страшный удар вражеских войск. В ходе ожесточённых боёв многие города, в том числе Чернигов и Переяславль, были захвачены, разграблены и разрушены врагами, множество людей погибли или попали в плен. В дальнейшем складывается весьма сложная политическая ситуация. Воспользовавшись ослаблением израненной Киевской Руси, большую часть её территории на западе захватили соседние государства (Польское королевство и Литовское княжество), а юго-восточные земли попали в вассальную зависимость от нового, основанного в 1242 году Батыем, государства — Золотая Орда. Однако это новое неустойчивое искусственное образование оказалось непрочным. Этнически пёстрая, раздираемая феодальными междоусобицами Золотая Орда уже с середины XV века начала распадаться. В 1443 году от Золотой Орды отделилось Крымское ханство, которое, в свою очередь, скоро (с 1471 года) попало в вассальную зависимость от турецкой Османской империи. В то же время ослаблением Золотой Орды воспользовался литовский князь Ольгерд, который в 1355-1356 годах завоевал Чернигово-Северскую землю. В XV веке в борьбу за юго-восточные земли вступает и Московское государство, которое после длительной (1487-1523 года) войны с Литвой присоединило к своей территории бывшее Новгород-Северское княжество. В XVI веке Московское государство уже планомерно организует освоение той территории Левобережья, которая впоследствии вошла в состав Харьковской губернии, а затем и нынешней Харьковской области.

Использованы материалы книги Б.А.Шрамко, В.В.Скирды. Рождение Харькова. Харьков 2004г., а также Харьковского и Верхнесалтовского исторических музеев.

Панорама Донецкого городища с детинца в северном направлении

Панорама детинца Донецкого городища в южном направлении

Восточная часть Донецкого городища , правый берег р. Уды

Западный вал городища	Рассказ археолога (В.В.Колода)	Археологические раскопы
Вход в детинец	Экскурсия по городищу	Вход в детинец

Стертые временем. Городища Харьковщины.