Отдельные сюжеты из сборника
«В боях за Харьковщину»

Редакционная коллегия:
И. С. ГАНЖЕ, С. 3. ГОЛИКОВ (ответственный редактор), Е.  В. ДЯГИЛЕВ, 3. Р. КОТИН, Н.   И.  ТРУФАНОВ, А.  П.  ШАПОВАЛ

Сборник подготовлен Партийным архивом Харьковского обкома КП Украины и Военно-научным обществом при Харьковском гарнизонном Доме офицеров Советской Армии В работе над книгой активное участие приняли А.Я.Гуревич, Я. Е. Донской, Н. К. Калюжная, Д.В. Ковалев В.И.Котляров, А. Д. Марченко, Л. Ф. Маистренко, В. К. Онищенко, В. А. Рыбалов, Н. И. Старовойт и другие

Издательство «Прапор», 1973г.

М. В. ЗАХАРОВ
Маршал Советского Союза, бывший начальник штаба Степного фронта
ВОИНЫ СТЕПНОГО ФРОНТА В БОЯХ ЗА ХАРЬКОВ

23 АВГУСТА 1943 года двадцать артиллерийских залпов из двухсот двадцати четырех орудий возвестили всему миру о новой победе Красной Армии. В этот день доблестные советские воины освободили от гитлеровских захватчиков вторую столицу Украины— Харьков — крупный промышленный центр нашей Родины.
Долог и труден был путь к победному салюту. Бои за Харьков носили исключительно упорный характер. В силу сложившихся в ходе войны условий Харьков дважды переходил из рук в руки. Впервые он был захвачен противником в октябре 1941 года. Но уже в феврале 1943 года был освобожден Красной Армией. В марте 1943 года немецко-фашистские войска, перейдя в контрнаступление, снова захватили город и удерживали его до конца августа 1943 года.
Мне, как начальнику штаба Степного фронта, хотелось бы поделиться воспоминаниями о боях за Харьков летом 1943 года.
Освобождение Харькова в 1943 году связано с одним из крупнейших событий, завершивших коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны,— битвой под Курском. О том событии в истории нашей армии и народа уже много написано и нет необходимости подробно говорить еще раз. Хочется лишь отметить, что победа советских войск под Курском замечательна прежде всего тем, что на полях сражений, развернувшихся к северу и к югу от Курска, а затем в районах Орла, Белгорода и Харькова, потерпела полный крах последняя попытка гитлеровцев вернуть стратегическую инициативу и взять реванш за поражение на Волге.
Как известно, для ослабления политических последствий военных неудач гитлеровское командование приняло решение провести летом 1943 года на советско-германском фронте наступательные операции крупного масштаба, надеясь тем самым приостановить распад блока фашистских государств и изменить ход войны в свою пользу. Цель предстоящего наступления отчетливо была высказана начальником штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии генерал-фельдмаршалом Кейтелем, который на одном из совещаний в рейхсканцелярии в мае 1943 года заявил: «Мы должны наступать из политических соображений».
Для развертывания крупного наступления на советско-германском фронте гитлеровское командование избрало район Курского выступа, где немецко-фашистские войска держали в полукольце соединения советских войск, находившихся в этом выступе.
Согласно оперативному приказу Гитлера от 15 апреля 1943 года предполагалось нанести два удара по сходящимся направлениям: один из района южнее Орла основными силами группы армий «Центр» и второй — из района севернее Харькова главными силами группы армий «Юг».
«Этому наступлению,— говорилось в приказе,— придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года. На направлении главного удара должны использоваться лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов... Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира».
Для проведения операции под Курском планировалось достигнуть внезапности наступления, чтобы одним ударом «пробить оборону противника... и таким образом замкнуть кольцо окружения».
К наступлению в районе Курского выступа противник привлек крупные силы. Всего против Центрального и Воронежского фронтов, оборонявших Курский выступ, немецко-фашистское командование сосредоточило до 50 дивизий (в том числе 16 танковых и моторизованных), около 10 тыс. орудий и минометов, до 2700 танков и около 2000 самолетов. Общая численность вражеской группировки составляла 900 тыс. человек.
Советское командование своевременно разгадало планы врага и установило не только общий замысел противника, но и направления его главных ударов, а также силы и средства, привлекаемые для операции.
В связи с тем, что противник готовился к наступлению, Советское командование приняло решение противопоставить врагу заранее подготовленную глубокоэшелонированную, непреодолимую оборону. Учитывая предложения Военных советов фронтов и мнение Генерального штаба, Ставка Верховного Главнокомандования решила в оборонительных боях измотать наступающего противника, а затем контрнаступлением завершить его разгром и развернуть мощное наступление войск на всем советско-германском фронте.
Осуществление оборонительной операции под Курском возлагалось в основном на войска Центрального и Воронежского фронтов. Однако, принимая во внимание, что противник готовится к решительному наступлению и на большую глубину, Ставка в тылу этих фронтов сосредоточила крупные стратегические резервы. Последние состояли из общевойсковых и танковых соединений, входивших в Резервный фронт (впоследствии получивший наименование Степного фронта). Им командовал генерал-полковник И. С. Конев, членом Военного совета был генерал-лейтенант танковых войск И. 3. Сусайков.
Еще в мае 1943 года перед войсками фронта была поставлена задача парировать всякие возможные прорывы крупных группировок противника в восточном направлении как со стороны Орла, так и со стороны Белгорода. Фронт должен был построить оборонительный рубеж по линии Измалково — Ливны — река Кшень и далее до Белого Колодца, прикрыть железнодорожные узлы Елец, Касторное, Старый Оскол и подготовить контрудары в направлениях Малоархангельск, Щигры, Курск, Обоянь, Белгород. Перед ним также стояла задача быть готовым к активным действиям по приказу Ставки. По своему боевому и численному составу этот фронт представлял собой один из наиболее мощных стратегических резервов Ставки Верховного Главнокомандования, когда-либо создававшихся в годы Великой Отечественной войны.
Оборонительные сражения на южном и северном фасах Курского выступа измотали и обескровили противника. Уже 10 июля враг был лишен наступательных возможностей на северном фасе Курского выступа, в полосе Центрального фронта. За 5 дней наступления, с 5 по 10 июля, он смог вклиниться в оборону советских войск лишь на 10—12 км. На южном фасе Курского выступа гитлеровцы еще продолжали наступать, стремясь выйти к Курску ударом через Прохоровку. В наиболее напряженный период боев на этом направлении часть оперативных объединений Степного фронта была передана Воронежскому фронту (5-я гвардейская танковая армия, 10-й и 2-й танковые корпуса, 5-я гвардейская армия)! Мощный контрудар, нанесенный этими силами совместно с войсками Воронежского фронта, позволил не только остановить врага, но и отбросить его в исходное положение и создать условия для дальнейшего наступления.
Полное крушение наступательных планов и отсутствие необходимых сил для удержания захваченных рубежей вынудили немецко-фашистское командование начать отвод своих соединений на ранее занимаемые позиции. Войска Воронежского фронта стали преследовать противника. 18 июля в наступление включились и остальные армии Степного фронта. К исходу 23 июля есй-ска обоих фронтов вышли на рубеж, который занимали соединения Воронежского фронта до перехода противника в наступление.
Перед Степным и Воронежским фронтами встала задача — провести операцию на Белгородско-Харьковском направлении. Наши войска вынуждены были переходить в контрнаступление в чрезвычайно сложных условиях. В ходе оборонительного сражения потери понесли не только войска противника, но и советские соединения и части. К тому же противник неоднократно переходил в контратаки, обрушивал массу артиллерийского огня на наши войска. Его авиация бомбила боевые порядки и тылы.
Между тем, обстановка требовала подготовки операции в исключительно сжатые сроки. Каждый упущенный день давал возможность вражескому командованию еще больше укрепить и без того довольно сильную оборону. Я сейчас вспоминаю, какую титаническую работу в этих условиях пришлось выполнить командованию и штабам. Хочется отметить четкие действия работников фронтового, армейского и войскового тыла. Разумным использованием всех видов транспорта, умелой маскировкой проводимых мероприятий органы тыла обеспечили войска всем необходимым для перехода в решительное наступление.
Усиленно готовился к отражению удара советских войск враг. Правда, после упорных оборонительных боев силы немецко-фашистских войск ослабели. Официальные документы, захваченные у немцев, а также показания пленных говорили о колоссальных потерях противника. Так, например, взятый в плен фельдфебель 315-го пехотного полка 167-й пехотной дивизии показал, что его рота до 3 августа имела в своем составе лишь 42 человека, и то вместе с тылами. Но, как докладывала наша разведка, гитлеровцы быстро пополняли свои потрепанные в боях части маршевыми командами.
К началу августа 1943 года на Белгородско-Харьковском направлении действовали 4-я танковая армия и оперативная группа «Кемпф», имевшие 18 дивизий, из них 4 танковых. Общая численность сил противника доходила до 300 тыс. человек; враг имел свыше 3,5 тыс. орудий и минометов и до 600 танков. С воздуха группировка немецких войск поддерживалась 4-м воздушным флотом, насчитывавшим до 900 самолетов.
Немецко-фашистские войска опирались на хорошо развитую в инженерном отношении оборону. Тактическая зона обороны складывалась из главной и второй полосы общей глубиной до 15—18 км. Главная полоса обороны глубиной 6—8 км состояла из Двух позиций, на каждой из   них   были   оборудованы   опорные пункты и узлы сопротивления, соединенные между собой траншеями полного профиля. В опорных пунктах противник имел значительное количество дзотов. Вторая полоса обороны состояла из одной позиции глубиной в 2—3 км. Между главной и второй полосами проходила промежуточная позиция.
Следует отметить, что местность в полосе действия наших войск была сильно изрезана речками и ручьями, с большим количеством балок и промоин. Реки имеют высокие и крутые западные берега и текут в основном с севера на юг. Много лесных участков расположено как по балкам, так и на высоких местах. Местность густо заселена, но слабо развита сеть удобных дорог. При оценке местности мы убеждались, что географические условия давали возможность противнику выбирать выгодные для обороны рубежи.
Хочется особо подчеркнуть, что гитлеровцы, ведя оборонительные бои, широко использовали населенные пункты как опорные узлы сопротивления. Особое значение немецко-фашистское командование уделяло удержанию Харькова. Харьков имел исключительное значение как промышленный центр и узел железных, шоссейных и улучшенных грунтовых дорог. В нем сходятся 6 магистральных железных дорог и 4 шоссейные. В северной и южной частях города расположены крупные сортировочные станции — Северный пост и Основа. Вокруг Харькова противник оборудовал два кольцевых обвода и использовал вблизи города несколько посадочных площадок.
Планируя разгром немецко-фашистских войск в районе Белгорода и Харькова, Советское командование стремилось максимально сократить время на подготовку операции. Приняли решение: не производя сложных перегруппировок, нанести мощный удар смежными флангами Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Бо-годухов, Валки, Новую Водолагу для рассечения группировки противника на две части и последующего охвата и разгрома основных ее сил. Войска Воронежского фронта должны были наступать на запад в направлении Ахтырки, а войска Степного фронта поворачивать на юг — на Харьков, одновременно свертывая оборону врага по правому берегу Северского Донца. Предусматривалось, что при подходе соединений Степного фронта к Харькову войска Юго-Западного фронта, которым в то время командовал генерал армии Р. Я. Малиновский, нанесут удар силами 57-й армии в западном направлении и обойдут Харьков с юга. Для поддержки боевых действий советских войск с воздуха привлекались 2-я и 5-я воздушные армии и авиация дальнего действия.
В соответствии с этим решением Воронежский фронт (командующий генерал армии Н. Ф. Ватутин) главный удар наносил силами 6-й и 5-й гвардейских, 1-й танковой, 5-й гвардейской танковой армии с целью разгрома противостоящих сил 4-й танковой армии противника и развития удара подвижными соединениями в общем направлении на Золочев — Валки, обходя Харьков с запада.
Степной фронт главный удар наносил своим правым крылом— силами 53-й армии под командованием генерал-майора И. М. Манагарова и одним корпусом 69-й армии, которой командовал генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин, при поддержке их 5-й воздушной армией генерал-майора авиации С. К. Горюнова.
Ближайшая задача армий правого крыла Степного фронта заключалась в том, чтобы прорвать укрепленную полосу противника на всю тактическую глубину и, развивая успех вводом в прорыв 1-го механизированного корпуса на участке 53-й армии, окружить и уничтожить Белгородскую группировку врага и овладеть Белгородом. Последующая задача была такова: развивая наступление в быстром темпе и неотступно преследуя противника вдоль западного берега реки Северский Донец, овладеть Харьковом. 1-й механизированный корпус предусматривалось ввести после прорыва стрелковыми войсками обороны противника на тактическую глубину 7—8 км и по возможности в первый день операции.
Оперативное построение фронта планировалось в один эшелон, а оперативное построение армий —в два эшелона. Это вызывалось необходимостью прорыва глубокоэшелонированной вражеской обороны. Как уже отмечалось, командование Степного фронта учитывало упорство предстоящих боев. Поэтому подразделения и части непосредственно перед наступлением обучались безостановочной атаке на глубину второй позиции главной полосы обороны противника. Для практической отработки вопросов взаимодействия пехоты со средствами усиления на учения привлекались танки, самоходно-артиллерийские установки, батальонная и полковая артиллерия.
Наступление советских войск на Белгородско-Харьковском направлении началось утром 3 августа после мощной трехчасовой артиллерийской подготовки и массированных ударов авиации 2-й и 5-й воздушных армий. В 13 часов после вклинения стрелковых войск 5-й гвардейской армии в главную полосу обороны гитлеровцев были введены в сражение 1-я и 5-я гвардейская танковые армии с задачей: передовыми бригадами завершить прорыв тактической зоны обороны противника и основными силами развивать успех в оперативной глубине.
В первый же день наступления войск Воронежского и Степного фронтов оборона противника на направлении главного удара была прорвана на всю тактическую глубину. Танковые армии Воронежского фронта, развивая успех, прорвались вперед на 26 км, а войска 53-й армии и правого фланга 69-й армии Степного фронта — на 7—8 км.
4 августа бои продолжались на всем фронте. Однако на второй день наступления темп продвижения стрелковых войск снизился на 3—5 км. так как противник усилил сопротивление. Развивая наступление, наши войска 5 августа овладели сильно укрепленным узлом обороны врага Томаровкой и в тот же день штурмом овладели Белгородом.
Вечером 5 августа в ознаменование освобождения Орла и Белгорода в Москве был произведен первый в истории Великой Отечественной войны артиллерийский салют. С тех пор салюты в Москве в ознаменование побед Красной Армии стали славной традицией.
В последующие дни советские войска развивали наступление в оперативной глубине: вскоре войска Воронежского фронта своим правым крылом овладели Боромлей и выдвинулись к опорным пунктам противника — Ахтырке, Котельве, а войска Степного фронта подошли вплотную к внешнему харьковскому оборонительному обводу.
Выход советских войск к Харькову с севера, запада и юго-востока создавал угрозу окружения войск противника. Немецко-фашистское командование прилагало отчаянные усилия к тому, чтобы остановить дальнейшее наступление наших войск и удержать город. К 11 августа оно перебросило из Донбасса на Харьковское направление три танковых дивизии и сосредоточило их для нанесения контрудара по войскам Воронежского фронта, прорвавшимся в район южнее Богодухова. Но этот контрудар, как и последовавший затем контрудар в районе Ахтырки, не дал положительных результатов. Войска фронта развивали наступление в юго-западном направлении.
В то время, когда войска Воронежского фронта отражали контрудары немецких танковых дивизий в районе. Богодухова и Ахтырки, войска Степного фронта завязали бои на подступах к Харькову.
Остановлюсь несколько подробнее на боях непосредственно за город. Уже после овладения Белгородом командованию Степного фронта было ясно, что противник сделает все от него зависящее, чтобы удержать Харьков в своих руках. Это подтверждалось и всеми данными нашей разведки. На харьковское направление вскоре прибыли, в частности, танковые дивизии СС «Райх, «Мертвая голова», «Викинг» и 3-я танковая дивизия, которые раньше находились на Изюм-Барвенковском направлении против войск Юго-Западного и Южного фронтов. Вскоре стало известно также, что немецко-фашистское командование начало переброску в район Харькова моторизованной дивизии «Великая Германия», которая до этого была переброшена из-под Харькова в район Орла.
В целях быстрейшего разгрома всей группировки в районе Харькова и освобождения города войска Степного фронта были усилены двумя армиями: 57-й армией под командованием генерал-лейтенанта Н. А. Гагена из состава Юго-Западного фронта и 5-й гвардейской танковой армией под командованием генерал-лейтенанта танковых войск П. А. Ротмистрова из состава Воронежского фронта. Правда, эта армия ко времени вхождения в состав фронта была уже ослабленной, так как в течение длительного времени вела ожесточенные бои с противником. В ее составе насчитывалось около 160 танков и самоходных орудий. Однако включение в состав фронта двух армий значительно облегчало овладение Харьковом.
Учитывая сложившуюся обстановку, Военный совет фронта решил уточнить задачи объединениям фронта. Ночью 10 августа нами была подписана директива войскам. В директиве указывалось, что противник пытается на тактически выгодных рубежах задержать паше наступление на подступах к Харькову. Войскам фронта было приказано 11 августа в 9.00 перейти в решительное наступление.
5-й гвардейской танковой армии предстояло нанести главный удар в направлении Пересечная — Люботин, к исходу дня выйти в район Буды, Коротич, Огульцы и отрезать пути отхода гитлеровцам на запад.
53-й армии ставилась задача в течение дня выйти на фронт Пересечная — западная окраина Харькова и перерезать шоссе и железную дорогу, идущую из Харькова на запад, 1-му механизированному корпусу под командованием генерал-майора М. Д. Соломатина — выйти в район Гавриловки.
69-я армия должна была нанести удар правым флангом в обход лесного массива и к исходу дня выйти на северную окраину Харькова.
7-я гвардейская армия под командованием генерал-лейтенанта М. С. Шумилова имела задание нанести удар левым флангом в направлении Ново-Александровки и к исходу дня выйти на восточную и юго-восточную окраины Харькова.
57-й армии вменялось в обязанность нанести главный удар в направлении Основы и к исходу дня выйти на южную окраину Харькова, Основу и Безлюдовку, на левом фланге развивать энергичное наступление в направлении Рогани и обеспечить себе позиции по реке Уды. Было дано указание все танковые бригады этой армии объединить под одним командованием и с посаженным на танки десантом пехоты ввести в прорыв с целью выйти на южную окраину Харькова и перерезать дороги, идущие из города на юг.
Большое внимание уделялось управлению войсками. Поэтому в директиве особо подчеркивалось требование размещать наблюдательные пункты командующих армиями непосредственно на направлении главного удара. Вместе с командующим армией должен был находиться и командующий артиллерией армии со своим штабом.
В решительном наступлении на Харьков ответственная задача возлагалась на авиацию фронта; 5-й воздушной армии было приказано прикрыть главную группировку 5-й гвардейской танковой и 53-й армий, штурмовыми и бомбардировочными ударами оказать им содействие в наступлении, а также не допустить подхода резервов противника на рубеж Пересечиая — Харьков. Таким образом, основные усилия авиации фронта сосредоточивались в полосах действия этих двух армий. Объяснялось это тем, что соединения 5-й гвардейской танковой и 53-й армий наносили удар непосредственно юго-западнее и южнее Харькова, где противник, боясь окружения своей группировки, мог оказать особенно сильное сопротивление.
Таким образом, операцию по овладению Харьковом намечалось осуществить нанесением нескольких сильных ударов с дальнейшим охватом Харькова с северо-запада и юго-востока.
На рассвете 11 августа войска фронта продолжали наступление и весь день вели ожесточенные бои с врагом, упорно оборонявшим опорные пункты и узлы сопротивления, расположенные севернее оборонительного обвода и прикрывавшие к нему подступы. Особенно упорные бои развернулись за Русскую Лозовую, совхоз имени 13 лет РККА, Русские Тишки и Черкасские Тишки, где наступала 69-я армия. Мне хорошо запомнились героические бои 305-й и 375-й дивизий севернее Харькова. 305-я дивизия, которой командовал полковник И. А. Данилович, после сильных упорных боев подошла к северной окраине Русской Лозовой. Попытки наших частей захватить село атакой с ходу не увенчались успехом Противник считал, что этот укрепленный пункт являлся своего рода ключом к Харькову, и поэтому ожесточенно сопротивлялся. В это время части 375-й стрелковой дивизии под командованием полковника П. Д. Говоруненко, наступавшие восточнее 305-й стрелковой дивизии, прошли через большой лес и ликвидировали засевшие в нем группы автоматчиков. Сопротивление врага несколько ослабело. К исходу дня 305-я и 375-я стрелковые дивизии совместными атаками с севера и северо-востока освободили Русскую Лозовую.
12 августа начался штурм внешнего обвода. После мощной артиллерийской подготовки и ударов авиации соединения фронта атаковали вражеские позиции.
К исходу дня части 53-й армии захватили Шептушин в 18 км северо-западнее Харькова и северную часть Дергачей. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. Достаточно, например, сказать, что только в районе Шептушина было уничтожено более 1100 гитлеровских солдат.
69-я армия в результате ожесточенных схваток вышла на южную окраину села Циркуны в 10 км северо-восточнее города.
7-я гвардейская армия, встречая упорное сопротивление, успеха не имела.
57-я армия, ликвидировав узел сопротивления в Каменной Яруге, продолжала вести успешное наступление и к исходу дня подошла к промежуточному оборонительному рубежу, проходившему по западному берегу реки Роганка, в 10 км восточнее Харькова.
На другой день, 13 августа, наши войска, развивая успех, достигнутый в предыдущих боях, развернули бои на всем фронте. Противник оказывал упорное сопротивление. В своих контратаках он широко использовал танки. Немецко-фашистская авиация группами по 20—60 самолетов то и дело бомбила боевые порядки наших войск. Только 12 августа вражеская авиация совершила около 600 самолето-пролетов.
В результате боев 12 и 13 августа войска фронта, прорвав внешний оборонительный обвод, на ряде участков подошли вплотную к городскому обводу и завязали бои на окраинах Харькова. Эти бои продолжались вплоть до 17 августа.
Немецко-фашистское командование принимало меры по централизации управления войсками. Оперативная группа «Кемпф», действовавшая против Степного фронта, в связи со значительным ее усилением 16 августа была реорганизована в 3-ю армию под командованием генерала танковых войск Вернера Кемпфа. Назначение этого генерала командующим 3-й армией было не случайным. Выходец из старого пруссачества, Вернер Кемпф еще в 1905 году поступил на службу в пехотный полк. В 1912 году в чине лейтенанта он был переведен в морскую пехоту, где в течение первых двух лет мировой войны занимал разные должности, а затем служил в морском корпусе в качестве офицера генерального штаба. Позднее Кемпф снова перешел в сухопутную армию и после окончания войны занимал ответственные должности в военном министерстве рейхсвера. В период германо-польской войны он в чине генерал-майора командовал 4-й танковой бригадой. Во время французской кампании 1940 года он уже командовал 6-й танковой дивизией. За верность Гитлеру в августе 1940 года получил чин генерал-лейтенанта, а за особые заслуги во время операций на западе был награжден «Рыцарским крестом». Находясь на советско-германском фронте, он занимал командные должности, и в частности командовал оперативной группой «Кемпф», названной по его имени. Верный служака фюрера, Вер-нер Кемпф яростно проводил в жизнь приказ Гитлера об «удержании Харькова любой ценой», не останавливаясь перед жестокими репрессиями против солдат и офицеров, проявивших нежелание драться на русском фронте.
В течение 18 и 19 августа бои продолжались с еще большим ожесточением. Особенно упорными они были в полосе 53-й армии, б районе лесного массива северо-западнее Харькова. Обойдя этот массив основными силами, части армии овладели им и к исходу 20 августа захватили цепь узлов сопротивления противника, созданных на реке Уды — Пересечная, Гавриловка, Ку-ряж. Эти узлы как бы запирали пути для дальнейшего наступления наших войск западнее Харькова.
69-я армия, используя успех 53-й армии, сосредоточила свои главные усилия на правом фланге и начала быстро обходить Харьков вдоль северо-западного и западного фасов городского обвода.
Чтобы воспрепятствовать отходу противника из Харькова и ускорить овладение городом, командующий фронтом принял решение силами 5-й гвардейской армии нанести удар на Коротич в 8 км западнее города и перерезать пути отхода вражеским соединениям. 21 августа развернулись особенно упорные бои на переправах реки Уды в районе Гавриловки, Надточий, непосредственно в западных пригородах Харькова.
Большую помощь наступающим войскам оказывали славные летчики фронта. Только 21 августа соединения 5-й воздушной армии произвели 561 самолето-вылет и уничтожили 16 танков, 100 автомашин и 4 склада боеприпасов противника.
С наступлением темноты сопротивление гитлеровцев было сломлено, и наши части захватили плацдармы на южном берегу реки Уды. Мы придавали особое значение форсированию этой реки. Вскоре наши инженеры построили переправы для 5-й гвардейской танковой армии, которая 22 августа перешла в наступление и к вечеру этого же дня захватили Коротич. Для врага создалась угроза полного окружения его войск в районе Харькова.
18 августа возобновили наступление и соединения 57-й армии; Им была поставлена задача наступать в общем направлении на Мерефу, а одной дивизией — по южному берегу реки Уды с целью обеспечения левого фланга основной группировки армии.
Противник прекрасно понимал, каковы будут результаты этого наступления. Ведь в случае выхода армии в район Мерефы, вся его группировка была бы окружена плотным кольцом наших войск. Враг решил любой ценой остановить войска 57-й армии. Как потом стало известно, противник бросил против частей армии 355-ю пехотную дивизию из своего резерва. Ломая сопротивление врага, соединения 57-й армии к исходу 22 августа подошли вплотную к восточной окраине Безлюдовки,. в 8 км южнее Харькова.
Таким образом, к исходу 22 августа вражеская группировка оказалась в полуокружении. В распоряжении гитлеровцев осталась лишь одна железная и одна шоссейная дорога, идущие из Харькова на Мерефу и Красноград. Но и эти дороги находились под ударами нашей авиации.
Для нас, участников боев за Харьков, на всю жизнь останется памятной ночь с 22 на 23 августа 1943 года. Перед нами открылась панорама ночного города, освещаемого вспышками, взрывами, пожарами и сотрясаемого страшным орудийным гулом.
Огромные массы войск были сосредоточены на сравнительно небольшой территории, прилегающей к Харькову. Воины нашего фронта прекрасно понимали, что начинается решающий этап победоносного наступления на Харьковском направлении —¦ штурм города. Мы знали, что в городе томятся наши братья — советские люди, перенесшие все страдания гитлеровской оккупации.
Харьковчане уже слышали грозную поступь дивизий Красной Армии, их сердца переполнялись радостью: близок час освобождения! Советские братья — воины Красной Армии у стен города!
Гитлеровские войска, несмотря на безнадежное положение, упорно сопротивлялись. Во все дни нашего наступления пи на одном из участков фронта не было, пожалуй, столь ожесточенных контратак противника. В результате отхода войск врага к Харькову его боевые порядки еще больше уплотнялись. Непосредственно в черте города оказалось большое количество гитлеровских войск. Здесь оборонялись 320-я, 168-я, 106-я, 282-я и 39-я пехотные и 6-я танковая дивизии.
Командующий группой армий «Юг», фельдмаршал Манштейн приказал генералу Кемпфу удержать город любой ценой. Отборные гитлеровские войска упорно дрались, чтобы выиграть время для подхода резервов и в дальнейшем добиться перелома в ходе сражения в свою пользу. Из показаний пленных стало известно, что войскам противника был зачитан приказ Гитлера, в котором говорилось, что ни один немец не имеет права уйти из Харькова. Солдатам были обещаны награды.
Оценивая сложившуюся обстановку, командование фронта понимало, что враг еще силен. Для его полного окружения потребуются большие усилия. Между тем противник мог еще маневрировать своими войсками, используя открытый коридор, не занятый нашими войсками, непосредственно юго-западнее города. Поэтому все наши мысли были направлены на то, чтобы лишить врага этой возможности и воспрепятствовать отводу его живой силы и техники из города.
По указанию командующего фронтом генерала И. С. Конева в 19 час. 45 мин. 22 августа я отдал приказание командующему 69-й армией. Вот его содержание:
«Командующему 69-й армией. Манагаров вышел на фронт: Старый Люботин — Подворки. Из Харькова отмечено движение на юг до 500 автомашин, Харьков горит. Слышны сильные взрывы.
Командующий фронтом приказал: 94 гв. сд. по боевой тревоге и танковую бригаду форсированным маршем сосредоточить восточнее Куряжа и, не медля ни одной минуты, силами 94 гв. сд., 305 сд. и танковой бригады через Савченки... перейти в наступление в направлении Залютино, отрезая пути отхода противнику из Харькова. С фронта не медля приказать войскам перейти на штурм города Харькова.
Действия должны быть решительными и энергичными».
К вечеру 22 августа у немецкого командования исчезли все надежды на длительное удержание города. Дело в том, что врагу не принесли успеха контрудары его танковых дивизий против Воронежского фронта в районе Богодухова и Ахтырки. Еще 19 августа враг вынужден был в этом районе перейти к обороне. А это давало возможность войскам Воронежского фронта успешно наступать западнее Харькова. Крайне тяжелая обстановка сложилась для гитлеровских войск и на других участках советско-германского фронта. Как известно, к 18 августа войска Западного, Брянского и Центрального фронтов успешно завершили Орловскую наступательную операцию и вышли на подступы к Брянску. К этому же времени противник отходил на западном направлении в районе Смоленска. Южнее нас на Донбасс успешно наступали войска Юго-Западного и Южного фронтов.
Все это вынудило немецко-фашистское командование принять решение о выводе из Харькова остатков своей группировки, чтобы спасти ее от полного уничтожения.
. Заключительные бои за Харьков развернулись в ночь с 22 на 23 августа. Чтобы не дать возможности противнику вывести свои войска, оборонявшие Харьков, вечером 22 августа всем армиям был отдан приказ о ночном штурме города. Выполнение задачи по непосредственному овладению городом возлагалось на войска 69-й и 7-й гвардейской армий.
Всю ночь с 22 на 23 августа в городе шли ожесточенные уличные бои. Противник превратил все каменные постройки в своего рода доты. Нижние этажи домов использовались в качестве огневых позиций артиллерии средних калибров; верхние этажи занимались автоматчиками, пулеметчиками. Все подступы к городу, въезды и улицы на окраинах были сплошь заминированы и перекрыты баррикадами.
Вспоминая теперь бои за город и в его предместьях, хочется еще раз сказать о героизме советских воинов всех родов войск, который они проявили в борьбе с врагом. Ночью, при свете зарева, стоявшего над Харьковом, советские воины умело обходили укрепленные позиции противника, просачивались в его оборону и смело атаковали вражеские гарнизоны с тыла.
Утром 23 августа истерзанный врагом город был в наших руках. К 12. 00 Харьков окончательно был очищен от гитлеровских войск.
В результате ночного штурма противник понес огромные потери. Только в районе Харькова и его пригородах на поле боя осталось свыше 7 тыс. немецких солдат и офицеров. Противник потерял массу боевой техники, разбитые и деморализованные остатки гитлеровских войск, преследуемые нашими танками и авиацией, в панике бежали на юго-запад, за реки Мерефу и Мжу.
23 августа 1943 года во всех частях и соединениях был объявлен приказ Военного совета Степного фронта. В приказе говорилось:
«В результате решительного штурма и прорыва сильно укрепленных оборонительных полос противника... доблестные воины Степного фронта 23 августа 1943 года овладели Харьковом.
В боях за Харьков все бойцы, офицеры отличились в мужестве и умении бить ненавистного врага.
Объявляю всему рядовому, сержантскому и офицерскому составу благодарность.
Вечная память погибшим в боях за Родину!
Слава героям!
Доблестные воины, вперед на запад, за полный разгром немецких оккупантов!»
За мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, десять дивизий Степного фронта — 89-я гвардейская Белгородская стрелковая дивизия, 252-я, 84-я, 299-я, 116-я, 375-я, 183-я стрелковые, 15-я, 28-я и 93-я гвардейские стрелковые дивизии удостоились высокого воинского отличия; им было присвоено наименование «Харьковских». Ряд частей, много генералов, офицеров, сержантов и красноармейцев получили правительственные награды.
Так была дописана одна из героических страниц борьбы Советской Армии за освобождение Украины от фашистских захватчиков.
Около пятидесяти дней длились ожесточенные бои к югу от Курска. В ходе оборонительного сражения, а затем контрнаступления наши войска разгромили крупную группировку врага.
Армии Воронежского и Степного фронтов, разгромив вражеские войска в районе Белгорода и Харькова, нависли над всем южным крылом германского фронта. Теперь они занимали выгодное положение для дальнейшего развития наступления, целью которого было освобождение всей Левобережной Украины с последующим форсированием Днепра.
У меня, как участника боев за Харьков, на всю жизнь останется в памяти митинг трудящихся в освобожденном городе. Это было 30 августа у памятника Т. Г. Шевченко. Город ликовал. Он был украшен яркими транспарантами и флагами. Везде гремела музыка. Это был настоящий праздник жителей Харькова и воинов-освободителей.
Уже 23 августа в город прибыли советские и партийные органы Украинской ССР. Под руководством Коммунистической партии харьковчане приступили к возрождению своего любимого города.

И. К. МОРОЗОВ
Гвардии генерал-майор в отставке, бывший командир 81-й гвардейской стрелковой дивизии
У СТЕН ГОРОДА

ПОСЛЕ ПЯТИДНЕВНЫХ БОЕВ южнее Белгорода наши гвардейцы преследовали врага. Гитлеровские войска отступали на Харьков, и украинская земля горела под ногами фашистских бандитов. Разведчики гвардии старшины Харуна Кулаева вместе с партизанами уничтожили один из штабов полка 168-й пехотной дивизии немцев. Это была та самая дивизия, которая вместе с 19-й танковой, возглавляемой генералом фон Шмидтом, хотела уничтожить гвардейскую Дальневосточную дивизию под Белгородом на берегу Северского Донца. Теперь хваленые гитлеровские вояки поспешно отступали.
Наши разведчики и партизаны действовали только ночью. Они не ввязывались в бои и незаметно для врага обходили населенные пункты. Задача стояла сложная — кратчайшим путями, любыми средствами разведать рубежи Веселое, Терновая, Циркуны, Пруд, Большая Даниловка, Старый Салтов, Ку-линичи, Харьковский аэродром.
8 августа разведывательная группа гвардии лейтенанта Николая Ипатенко захватила немецкого офицера связи. От него узнали, что перед фронтом гвардейских полков гвардии майора Титаренко и Медведева появились новые немецкие части 282-й пехотной дивизии, усиленные танками и подразделениями шестиствольных минометов. Эта дивизия, введенная в бой из резерва, должна была любой ценой остановить продвижение гвардейцев Дальневосточной дивизии.
Выслушав мой доклад о переходе к обороне 282-й дивизии немцев у населенных пунктов Зеленое и Нескучное, командарм приказал 9 августа с рассветом, после артиллерийской подготовки и удара авиации, атаковать противника, прорвать его оборону и наступать на Харьков.
И вот артиллеристы 173-го гвардейского полка гвардии майора Поляковского, 97-го полка «катюш» гвардии полковника Чумака при свете луны вышли на огневые позиции.
Тишину ночи разорвал грохот артиллерийской подготовки. Позиции немцев штурмовала и авиация. Потом все затихло. Пе-хотинцы кричали танкистам:
— Давай, давай, братцы! За вашими коробочками веселее наступать!
Ждали сигнала атаки — залпа «катюш». И вот с шипеньем полетели через наши головы термитные мины, оставляя за собою длинные огненные хвосты. И сразу же взревели танковые моторы, раздалось русское суворовское «ура!» гвардейской пехоты. Вперед, в атаку!
Оборона 282-й пехотной дивизии немцев была прорвана. В упорных боях наша 81-я гвардейская дивизия разгромила фашистов и к исходу дня 9 августа овладела населенными пунктами Зеленое, Нескучное и северной окраиной Веселого.
В ночь с 10 на 11 августа командование 282-й немецкой пехотной дивизии хотело скрытно сосредоточить силы для внезапной контратаки. Разведчики гвардии лейтена'нта Николая Ипатенко и гвардии старшины Харуна Кулаева помогли раскрыть замыслы гитлеровцев. Ипатенко радировал из Петровки, что южнее ее сосредоточено до полка пехоты и 60 танков. Харун Кулаев отбивал на ключе, что у населенного пункта Камашное находятся до двух батальонов пехоты и 20 танков врага.
11 августа в 8.00 по танкам и пехоте противника был нанесен удар нашими бомбардировщиками и штурмовиками. А затем последовал залп «катюш», и танки с десантами полков гвардии майора Ивана Медведева и гвардии подполковника Григория Скаруты устремились в образовавшийся прорыв к Циркунам.
Вслед за танками двигался отдельный истребительный дивизион. Его вел гвардии капитан Георгий Сушицкий. За храбрость, быстроту действий и точность огня батарей его звали ястребом. Танкисты знали артиллеристов Сушицкого и верили им. Они никогда не подведут. И гвардии лейтенант Ипатенко докладывал: «Нахожусь в лесу северо-западнее Циркунов. Наша авиация и «катюши» нанесли точный удар по танкам и пехоте противника. Большинство танков горит, остальные расползаются, как черепахи, к пруду, что восточнее Циркунов. А пехота спешно занимает траншеи юго-восточнее Петровки и вдоль дороги севернее Циркунов у пруда. До батальона пехоты на велосипедах и артиллерия продвигаются по дороге Харьков — Большая Даниловка...»
Данные разведки сразу же учитываются. Ускоряется движение частей, подразделений второго эшелона дивизии, меняют "вой позиции артиллеристы и гвардейские минометчики подполковника Чумака — виртуозы точных залпов. Преодолевая огневое сопротивление и контратаки немцев, 238-й гвардейский полк гвардии майора Ивана Медведева батальонами гвардии майора Владимира Свечникова, гвардии капитанов Якова Завадского и Даниила Гарбузова охватил Циркуны с северо-запада.
Одновременно действовал 235-й гвардейский полк подполковника Григория Скаруты. Батальоны капитанов Николая Денисова, Афанасия «Путая и старшего лейтенанта Дмитрия Глухов-цева обошли Циркуны и циркуновский пруд с северо-востока. Фашисты оказались зажатыми между прудом и поселком. К 21 часу стрелковые батальоны, поддержанные танкистами и огнем артиллерийских дивизионов, точными залпами «катюш» разгромили более двух батальонов немецкой пехоты, до батальона танков, подавили много огневых точек и освободили Циркуны.
У гитлеровцев оставался один выход — через пруд. Они решили форсировать его с севера на юг. Для этого из Большой Дани-ловки подбрасывали переправочные средства. Советское командование предложило немцам сдаться в плен. Но в ответ последовал яростный огонь артиллерии. Пришлось нам принять другие меры. В бой ввели 233 й гвардейский полк. Перед ним поставили задачу — закрыть немцам выход через циркуновский пруд.
Еще раз мы попытались образумить гитлеровцев. Вечером агитмашина остановилась у дороги Циркуны — Харьков. И немцы услышали четкие слова заместителя начальника политотдела дивизии гвардии майора Шмелева: «Солдаты германской армии, сложите оружие! Сопротивление напрасно. Вы окружены и, если не сдадитесь в плен, будете уничтожены на северном берегу пруда».
Гитлеровцы ответили огнем из шестиствольных минометов. Потом бросились к переправе. Но туда же направили огонь своих батарей наши гвардейцы. Два батальона немецкой пехоты, до трех дивизионов артиллерии и до двух рот танков были уничтожены.
После ночного разгрома у циркуновского пруда фашисты стали отходить, ожидая подкреплений из Харькова. К вечеру 13 августа противнику удалось подтянуть свежие силы. Организованным огнем и контратаками врага наше наступление было приостановлено. Но полки гвардейской дивизии стойко закрепились на достигнутых рубежах. Ночью они готовились штурмом освободить вторую столицу Украины.
В штаб 25-го гвардейского корпуса я прибыл по вызову. Меня встретили старый сослуживец по первой Тихоокеанской дивизии начпокор гвардии полковник Колесник и начальник штаба гвардии полковник Овсянников. Они объявили, что нашу дивизию решено перебросить в район совхоза имени Фрунзе. Мне необходимо срочно явиться к командарму генералу Шумилову.
Вместе с командующим артиллерией дивизии гвардии подполковником   Евсеевым мы  направились  на   ВПУ — вспомогательный пункт управления командующего. Он находился на восточных скатах высот, недалеко от одной из усадьб совхоза имени Фрунзе. Выскочив из лесу, мы в колонне по одному двигаясь в затылок за высоким адъютантом, подбежали к наспех оборудованному ВПУ. В это время из землянки вышел командарм. Идя нам навстречу, сказал громким басом:
— Ваша гвардейская Дальневосточная будет наступать на Кулиничи — станция Основа. Через нее — атаки на центр города. Выйдете к памятнику Тарасу Шевченко.
К утру 14 августа части нашей дивизии заняли новые рубежи. Соседом слева была 15-я гвардейская дивизия. Разграничительная линия проходила по большому фруктовому саду, заросшему бурьяном. На деревьях уже не было фруктов, их убрали немцы. Тут же, на участках совхоза имени Фрунзе, лежали ящики с колосьями пшеницы. Гитлеровцы тоже подготовили их для отправки в Германию, но не успели вывезти.
После артиллерийско-минометной подготовки полки 81-й дивизии перешли в атаку. Они прорвали оборону противника и продолжали наступать в новых для них направлениях. По западному скату огромной балки в центре боевого порядка 233-го полка продвигалась гвардейская рота гвардии капитана Василия Кужеева. В ее составе был и прославленный взвод гвардии старшины Харуна Кудаева. А левее, по восточному скату балки, наступал гвардейский батальон капитана Николая Яркова.
Еще 13 августа фашистское командование заметило нашу перегруппировку, а 14-го уже почувствовало успешное продвижение советских войск. Всеми средствами фашисты решили нас остановить. С этой целью они и бросили на нас более ста самолетов. Пираты Гитлера выстроились в необычный для авиации строй — в две колонны, самолет за самолетом на дистанциях от 50 до 100 метров. Интервал между воздушными колоннами был 600—800 метров.
Одна из колонн шла строго по центру балки и левее вдоль сада, тянувшегося с севера на юг. С высоты 1500—2000 метров самолеты один за другим сбросили смертоносный груз.
Немцы нанесли удар на глубину более двух километров на участке, где находились боевые порядки 233-го гвардейского полка гвардии майора Титаренко. Трудно пришлось батальону гвардии капитана Ивана Качанова, особенно роте гвардии капитана Василия Кужеева. Пали смертью храбрых многие герои прославленного взвода старшины Харуна Кудаева. Сам он получил тяжелое ранение.
Харун Аскарович Кудаев—сын кабардинского народа, юрист по профессии — в тяжелую для Родины годину добился снятия с него брони и поступил в Грозненское пехотное училище. Но положение на фронтах было тяжелое, и вскоре курсанты пошли в бой. Воевал Харун Кудаев у стен Сталинграда и на Дону, под Орлом и на Курской дуге, под Белгородом и Харьковом...
Большие потери понес гвардейский батальон гвардии капитана Николая Яркова. Мужественный командир погиб в этом бою.
Удар гитлеровской авиации не остановил нас.
Короткий мощный артиллерийский налет, ответный удар нашей авиации — и мы продолжаем наступление. При активной помощи рабочих наши воины полностью уничтожили подразделения гитлеровцев, оборонявшиеся в пригороде Харькова.
Громя подходившие резервы противника, части дивизии к исходу 15 августа вышли на рубежи: 283-й гвардейский полк гвардии майора Ивана Медведева северо-западнее села Кули-ничи оседлал левым флангом шоссейную дорогу Старый Сал-тов — Харьков; 235-й гвардейский полк гвардии полковника Григория Скаруты вышел южнее села Горяево; 233-й гвардейский полк гвардии майора Степана Титаренко на ходу пополнялся и наступал на правом фланге дивизии. Артиллерия гвардии майора Поляковского и гвардии капитана Сушицкого все время меняла огневые позиции. 97-й гвардейский минометный полк «катюш» гвардии подполковника Чумака готовился с утра следующего дня обрушить шквал смертоносного огня на скопление войск врага.
Ночью разведчики 235-го полка во главе с лейтенантом Николаем Ипатенко доложили о передвижении противника к нашему фронту и вдоль него. Вся ночь прошла в тревогах за левый фланг дивизии, за 235-й полк. Пришлось обращаться за помощью к левому соседу — командиру прославленной гвардейской дивизии генералу Василенко. Он по-дружески ответил:
— Знаю, почему звонишь. Беспокоишься за своего левого сына? Ложись отдохни. За правым флангом на стыке с тобой я введу своего третьего сына...
Сыновьями мы обычно называли своих командиров полков при личных разговорах по телефону. Генерал Василенко пожелал мне спокойной ночи, крепкого двухчасового сна и положил трубку.
На заре без единого выстрела немцы атаковали левофланговый батальон гвардии капитана Кирилла Слаева, а потом весь 235-й гвардейский полк. Дивизия, ломая сопротивление противника, вырвалась вперед. Но сосед справа отстал и оголил правый фланг. Враг не замедлил воспользоваться этим. После сильного огневого налета гитлеровцы перешли в контратаку. И тут пришел на выручку товарищам смелый, инициативный командир 233-го гвардейского полка гвардии майор Степан Титаренко. Двигаясь во втором эшелоне за правым флангом дивизии, он со своими подразделениями обрушился на противника, разгромил его, закрыл образовавшуюся брешь. Только когда подоспел полк соседней дивизии генерала Лосева, гвардии майор Титаренко прекратил преследование врага.
К концу дня части нашей дивизии завязали бои за Основу и железную дорогу, идущую из Рогани на Харьков.
Из Харькова доносились взрывы, видны были облака пыли и дыма. Группы разведчиков лейтенантов Николая Ипатенко и Владимира Кузнецова через Основу проникли в центр города, на площадь Дзержинского. Гвардии лейтенант Кузнецов пробрался в сожженное здание штаба Харьковского военного округа и из какого-то подземелья передавал о варварских разрушениях города, о расстрелах советских патриотов. Гвардии лейтенант Ипатенко охрипшим голосом докладывал, что находится у разрушенного моста через реку Уды, что в ночь с 14 на 15 августа противник начал вывозить из Харькова награбленные ценности. Эвакуируются госпитали, а за ними следуют какие-то подразделения, вероятно, раненые и охрана.
Сообщения разведчиков требовали ускорить наступление, как можно быстрее двигаться вперед, спасать харьковчан, спасать город.
Даю команду форсировать выдвижение второго эшелона. Затем с командиром танкового полка и адъютантом едем в правофланговый 238-й гвардейский полк. Здесь уже идет совещание. Командир полка гвардии майор Медведев со своим замполитом гвардии майором Смирновым, командирами батальонов гвардии майором Свечниковым, гвардии капитаном Завадским и старшим лейтенантом Гарбузовым решили создать штурмовые группы. В каждую такую группу предложили ввести стрелковое отделение, пару саперов, одного-двух огнеметчиков и один танк.
— А противотанковые пушки пойдут следом за танками,— добавил начальник артиллерии гвардии майор Макеев.
Тут же, на первый случай, мы создали десять штурмовых групп и назначили время общей атаки.
23 августа в 3 часа ночи стрелковые подразделения, усиленные артиллерией и минометами, танками и саперами, перешли в наступление. Политработники, секретари партийных и комсомольских организаций дивизии, полков, батальонов и дивизио-'нов успели разъяснить задачи штурмовым группам. Отдельные политработники провели беседы среди  пригородного населения.
Гвардейцы 238-го полка гвардии майора Медведева успешно продвигались через Основу. 233-й полк гвардии майора Тита-ренко уничтожил подразделение противника в районе южнее станции Основа и, с ходу форсировав реку Уды, оседлал шоссе Харьков — Мерефа и Харьков — Бабаи. 235-й гвардейский полк гвардии подполковника Скаруты с дивизионами гвардии капитанов Оглоблина и Гохокидзе овладел юго-западной окраиной села Гуты.
Резервы дивизии — учебный батальон на машинах отдельного гвардейского артиллерийского дивизиона нашей дивизии и гвардейского дивизиона «катюш» 97-го полка — успешно отразили контратаку пехоты противника, предпринятую на северо-восточной окраине села Жихарь.
Курсанты рот старших лейтенантов Полевина, Окулесского, Кирова и Поликарпова были остановлены огнем и контратаками противника северо-восточнее поселка Бабаи. Сильный артилле-рийско-минометный огонь вели фашисты и по боевым порядкам 233-го и 236-го гвардейских полков из района Покотиловки, «Чер-воного шляха» и западного берега реки Уды.
Но ничто уже не могло спасти гитлеровцев от разгрома.
На станцию Основа подходило пополнение. Его принимал начальник отдела штаба дивизии гвардии капитан Николай Сит-пиков. За подкреплением прибывали офицеры из полков и отдельных частей. Здесь заправлялись автомашины и танки, сосредоточивались раненые. Основа, которая еще совсем недавно была в центре нашего тяжелого наступления, стала нашим тылом. Сюда везли все необходимое для боя и жизни гвардейцев. И герои-солдаты в минуты относительного затишья вели друг с другом беседы, рассказывали о жарких схватках с врагом. С переднего края спешили на станцию и политработники, чтобы встретить прибывающее пополнение, поговорить с бойцами.
Вот с привокзальной площади раздается знакомый голос. Это выступает перед воинами заместитель начальника политотдела гвардии майор Шмелев:
—  Дорогие товарищи гвардейцы! По поручению командова
ния и политотдела дивизии поздравляю вас с отличными успе
хами в боевых действиях. А тех, кто прибыл к нам на пополнение,
поздравляю со вступлением в гвардейские полки.
Речь политработника Шмелева была очень короткой. После него начальник дивизионного клуба гвардии капитан Еркалов объявил собравшимся бойцам:
—  Перед вами выступит ансамбль песни и пляски нашей
Дальневосточной гвардейской дивизии. Исполняется песня «Дорогая Москва». Солисты — гвардии лейтенант Алиханов и писарь строевой части штаба дивизии гвардии рядовой Галина Стрижев-ская, аккомпанируют на аккордеоне гвардии рядовой Камыш и на баяне — гвардии рядовой Юрий Лапшин.
И в тихую украинскую ночь ворвалась песня о столице нашей Родины.
Со станции Основа по незнакомой улице мы двинулись в путь за удаляющимися артиллерией и танками. Надо было побывать в подразделениях у гвардии майора Медведева, командира 238-го полка наступавшего на правом фланге дивизии.
Впереди — автоматчики под командованием гвардии сержанта Годуменко, отделение бывалых солдат — курсантов учебного батальона — и саперы во главе с прославленным разведчиком, минером и подрывником сержантом Красюковым. Ими командовал лихой и храбрый донской казак, адъютант комдива гвардии капитан Федор Казмин.
Немецко-фашистские оккупанты не хотели оставлять вторую столицу Украины. Но удары, знакомые им по битве на Волге и Курской дуге, заставляли отходить па Полтаву, Красноград, Первомайск, Балаклею. Надо было срочно принимать дополнительные меры по уничтожению противника, отступавшего через поселок Южный на Мерефу и через Бабаи, Безлюдовку на Змиев.
Наши танки, пехота, артиллеристы и огнеметчики все сметали на своем пути и успешно продвигались вперед.
Командир полка майор Медведев, когда мы, спотыкаясь о провода, спускались к нему в подвал, разговаривал с командиром разведывательной группы гвардии лейтенантом Кузнецовым. Тот докладывал, что гвардейцы дивизии полковника Сергогина скоро будут в центре Харькова.
Побывав у Медведева, мы снова через Основу помчались в 233-й полк гвардии майора Титаренко. Потом вместе с ним часов в шесть утра прибыли в расположение 1-го и 3-го батальонов. Ракеты одна за другой взлетали в воздух и, описывая разноцветные дуги, зависали на парашютах или, падая, разбивались о землю, осыпая ее множеством искр. Впереди нас в темноте ревели моторы.
Это отступают гитлеровцы. Солдаты и офицеры волнуются, что-то кричат, вероятно, помогают машинам. А шоферы не переносят темноты: нет-нет да и включат то фары, то подфарники. Очевидно, фашисты до предела напряжены и трусят. Но почему же молчат наши гвардейцы? Гвардии майор Титаренко объясняет, что батальоны капитанов Андреева и Антонова выжидают. Они откроют огонь, как только враг подойдет ближе к боевым порядкам.
Вскоре мы услышали четкую артиллерийскую команду: «По колонне автомашин противника осколочным, батарея, огонь!» И еще не дошло до нас окончание этой фразы, как впереди послышалась другая команда чуть запоздавшего командира восьмой стрелковой роты гвардии старшего лейтенанта Павла Горбатенко. Титаренко похвалил этого храброго офицера. Но не успел сказать все, что хотел. Совсем рядом раздался надорванный, хриплый голос комбата гвардии капитана Андрея Антонова: — А-а-а! Разбегаетесь, господа фашисты! Далеко ли вы убежите?
И тотчас же приказал командиру роты Павлу Горбатенко растянуть бойцов по фронту вдоль дороги и уничтожить всех, кто бежит на Мерефу.
На левый фланг дивизии мы приехали, когда уже светало. Командир полка Скарута доложил, что в четыре часа он вел бой с противником, контратаковавшим из поселка Бабаи. А соседи слева — полк генерала Скворцова всю ночь вел тяжелый бой у реки Уды, южнее поселка Бабаи.
Велика была радость встречи наших дивизий в освобожденном Харькове. Ведь совсем недавно они вместе громили под Белгородом группу «Кемпф», а теперь вместе доколачивали ее у стен второй столицы Украины.

С.И. КЛИМКО
Полковник в отставке
ПУТЬ СВОБОДЕН!

ЧЕРЕЗ 35 ЧАСОВ после перехода войск Степного фронта в наступление строительство высоководного моста через реку Север-ский Донец у Белгорода было уже в основном завершено. Шла укладка настила и установка перил, а бойцы копровых подразделений, плотники, готовившие сваи, насадки и пролетное строение, напряженно трудившиеся без сна и отдыха более суток, теперь отдыхали. Ласковое августовское солнце, перешагнув полуденную линию, склонялось к закату. Слышались непрерывные раскаты артиллерийской канонады. Черные дымы пожарищ заволакивали горизонт.
Изредка в небе проносились эскадрильи штурмовиков.
На левом берегу реки у моста появились девушки-регулировщицы с флажками.
Член Военного совета Степного фронта полковник И. С. Гру-шецкнй появился на строительстве незаметно. Он осмотрел работы, поговорил с бойцами и командирами. Здесь-то и произошла наша встреча.
Командир 124-го отдельного мостостроительного батальона капитан Г. И. Федоров доложил о ходе работ.
Член Военного совета отметил отличную работу дорожников: ведь только вчера на рассвете наши войска освободили Белгород, а уже на основной магистрали фронта сооружен мост длиной около 100 метров.
В беседе с нами И. С. Грушецкий подчеркнул, что восстановление мостов приобретает исключительно важное значение в связи с наступлением советских войск на Харьков.
— Что думают делать дорожники в этих условиях? — последние слова относились главным образом к автору настоящих строк.
Наступление на Харьковском направлении вносило много нового в план действия дорожных частей по обеспечению наступательной операции.
Предстояло срочно пересмотреть и уточнить задачи ряда частей.
На пути движения войск Степного фронта в Харьковском направлении протекал Северский Донец. От Белгорода и до Чугуева на протяжении свыше 120 км не было ни одного моста, не считая только что восстановленого. Вся прибрежная полоса по обе стороны реки и особенно дороги и подходы к ранее существовавшим мостам были сильно минированы.
Надлежало срочно развернуть работы по строительству моста у Таволжанки, высвободить со второстепенных направлений и сосредоточить крупные силы для восстановления Писаревского моста, провести разведывательные и подготовительные работы по мостовым переходам у Старого Салтова, Хотомли, Мартовой, Печенег, Чугуева.
Командир 124-го отдельного мостостроительного батальона тут же получил приказ по завершении работ у Белгорода сосредоточить свою часть в Рубежной и приступить к восстановлению Писаревского моста. Аналогичные приказы были отданы другим частям дорожных войск.
Харьков! Родной Харьков! Там получил я путевку в жизнь. В этом городе начиналась моя солдатская жизнь. Здесь был положен в нагрудный карман гимнастерки партийный билет.
Когда, попрощавшись с командирами, И. С. Грушецкий садился в машину, была пришита последняя доска настила, и регулировщица, расправив свой новенький желтый флажок, просигналила: «Путь свободен!»
Бои за освобождение Харькова затянулись. Шла вторая половина августа. На Северском Донце дни и ночи стучали топоры, гремели удары копров, забивавших сваи в податливый грунт, визжали пилы. Уже стоял мост у Таволжанки. Подымался из руин Писаревский. Почти готовы были переправы у Старого Салтова, Хотомли, Мартовой. Это значительно улучшало условия подвоза войскам материально-технических средств и облегчало маневр. Регулировщицы все чаще сигналили: «Путь свободен!» там, где недавно вместо мостов лежали груды развалин, а на полотне дороги зияли воронки от разрывов бомб и фугасов.
Разведывательные данные и ежедневные визуальные наблюдения за городом не оставляли сомнения в том, что там придется встретиться с невероятными разрушениями, и мостостроителям, конечно, в первую очередь.
Общеизвестно, что Харьков всегда считался «безводным» городом. А то, что он обладает большим количеством рек, сосредоточенных в пределах одного населенного пункта, знают очень немногие. Последнее обстоятельство, а также пересечение города железнодорожными магистралями делают мосты и путепроводы одним из важнейших факторов и транспортной, и экономической жизни города. Вывод из строя хотя бы группы мостов и путепроводов создает большие затруднения в движении транспорта, в условиях же массового движения воинских частей такое нарушение чревато далеко идущими неприятными последствиями.
Эта особенность Харькова была хорошо известна руководству дорожной службы Степного фронта.
Решить стоящую перед дорожниками фронта задачу можно было только четким планированием работ и концентрацией наличных сил и средств на решающих участках. Предстояло обеспечить бесперебойное движение через город как минимум по трем сквозным, самостоятельным маршрутам. Каждой армии, участвовавшей в освобождении города, выделялся самостоятельный маршрут.
Трудность заключалась в том, что наши силы и средства были крайне ограничены. Половина дорожных частей представляла собой новые формирования, не имевшие опыта по восстановлению и строительству городских мостов, не хватало техники.
792-й день Великой Отечественной войны Харьков встретил в ярких лучах восходящего солнца, освобожденный от фашистских захватчиков.
Вместе с пехотинцами, артиллеристами, минометчиками, танкистами, инженерами в город вступили и дорожники. Каждая дорожная часть направлялась к заранее намеченному ей объекту. Уже в первой половине дня 23 августа почти у всех мостов хозяйничали дорожники.
Инженерные части наводили понтонные мосты и устраивали броды, обеспечивая продвижение боевых частей и подразделений, дорожники вели детальную разведку мостов и разворачивали подготовительные работы.
Принятая в практике дорожных войск система восстановления разрушенных мостов по типовым проектам оказалась неэффективной в городских условиях. По восстановлению каждого конкретного объекта, а их насчитывалось в городе несколько десятков, приходилось принимать самостоятельное решение. Строительство низководных мостов было не оправдано, так как оно вызывало необходимость разрывать набережные и создавало значительные затруднения в организации движения.
Чтобы успешно восстановить разрушенные мосты, нам нужно было иметь много строительного материала: прокат для прогонов, металл для изготовления скоб, гвозди. Но, увы, надежда добыть все это на месте оказалась тщетной. Разведывательные группы, обследовавшие все заводы и предприятия, доносили одно и то же — металла нет. Не хотелось верить, что в крупнейшем  индустриальном  центре  нельзя  достать  самого  простого гвоздя. Однако это было так. Я побывал на таких заводах-гигантах, как тракторный, паровозостроительный, электромеханический, «Серп и молот», «Свет шахтера», но все поиски оказались безрезультатными. В сохранившихся цехах заводов гулял ветер.
С лесоматериалами, потребность в которых исчислялась тысячами кубометров, дело обстояло не лучше. Несколько сот кубометров деловой древесины — вот и весь лес, который мы обнаружили в городе на Верещаковском и Ивановском лесопильных заводах. Сами заводы были выведены из строя. Вскоре, правда, благодаря активной помощи коллектива удалось наладить работу на одном из заводов.
Для решения организационных и проектных работ была выделена специальная группа из опытных командиров-дорожников, которая обосновалась в гостинице у Свердловского моста.
Части, прибывавшие к намеченным объектам, сразу же приступали к разграждению и разборке разрушений, а в местах, не связанных со значительными подготовительными работами, непосредственно к восстановлению (мост через реку Немышля на Конюшенной, ныне улица имени академика Павлова).
Первоочередная задача дорожников Харькова заключалась в том, чтобы обеспечить сквозной проезд по Московскому проспекту и Мариинской улице с выходом в сторону Мерефы, а также со стороны Липцев и Белгорода в направлении на Полтаву и Сумы.
Отступая, немцы взорвали мост через реку Харьков на Московском проспекте. Восточная часть моста была полностью разрушена, а западная — частично повреждена. Интересная деталь! При взрыве пролетное строение восточной части моста не обрушилось в результате случайного заклинения перебитых балок. Случай довольно редкий. Это создавало благоприятные условия для быстрого и эффективного восстановления моста, но требовало смелого технического решения задачи и применения специального подъемного оборудования, которым дорожные части не располагали.
Работы по восстановлению моста были возложены на 5-й отдельный мостостроительный батальон, которым командовал молодой и энергичный капитан И. Е. Лушня.
— Как вы думаете восстанавливать мост? — спросил я у него.
— Подымем пролетное строение и подведем опору.
— Но чем подымете?
— Народом подымем. Подымем, товарищи? — как бы прося поддержки, обратился он к командирам и бойцам батальона. И все в один голос ответили:
— Подымем!
— А времени сколько попросите?
— Трое суток.
— Только чтобы больше ни минуты.
Вечером на строительстве моста появились мачты-стрелы, краны-укосины. Бойцы крепили лебедки и мертвяки, система тросов и расчалок свисала над пролетным строением. Работали и командовали всем этим сложным хозяйством такелажники Харькова. Они же указали И. Е. Лушне, где находилось нужное оборудование. Строители сдержали свое слово. На городской митинг в парк им. Шевченко харьковчане проследовали по возрожденному к жизни мосту.
Закончив работы на Московском проспекте в исключительно сжатые сроки, батальон И. Е. Лушни успешно трудился на восстановлении Филипповских мостов через реку Уды.
124-й отдельный мостостроительный батальон получил задание восстановить мост через реку Лопаиь. Еще до прибытия к месту работы по просьбе командира батальона Г. И. Федорова я рассказал ему все, что знал о конструкции моста.
Мост через реку Лопань на улице Свердлова был возведен в тридцатые годы одновременно с реконструкцией набережных реки, одеваемых в гранит. Два пролета, опирающиеся на промежуточную опору, перекрывали всю ширину реки. Ширина моста с тротуарами соответствовала ширине улицы. Мост представлял собой парадный въезд на одну из старейших и наиболее людных площадей города и в то же время служил началом одной из основных магистралей, чудесный вид на которую открывается с Университетской горки.
К месту работы батальон прибыл одним из первых. В районе Холодной Горы и Новоселовки еще шли бои по уничтожению автоматчиков противника. Минометы врага почему-то привлекал Благовещенский базар, и мины методически через каждые 5—10 минут плюхались в опустевших торговых рядах.
Всегда многолюдная Пролетарская площадь была теперь пустынна. На месте гостиницы «Спартак» высилась груда развалин. Перед нами предстали обугленные, зияющие провалами окон здания Дома офицеров и музея им. Сковороды. Нескончаемые ряды торговых учреждений и складов, от центра площади до спуска им. Халтурина, лежали в руинах.
Опытный мостовик Г. И. Федоров мог по моему рассказу довольно точно представить себе картину возможных разрушений и, следовательно, объем, характер и степень трудности предстоящих работ. Но то, что мы увидели, поразило даже видавших виды дорожников.
Вместо искореженных взрывом цементно-бетонных конструкций и оголенной арматуры взору бойцов и командиров батальона предстала груда измельченной щепы из бревен и досок. Возвышаясь над гранитными берегами, вся эта масса древесины завалила русло реки от одного берега до другого.
Разрушая мост, немцы не пожалели взрывчатки. Все здания поблизости от мостов остались без единой оконной рамы и двери.
Что будем делать, Георгий Иванович? — спросил я командира батальона.
Убирать сначала щепу, а там и до сути доберемся. Если немцы и здесь рвали в треть пролета, как это было в Белгороде, то мост будет стоять через три дня. Вот только с балками придется повозиться.
— А как быть со щепой?
— На топливо пойдет.
— Пока личный состав располагался в гостинице, командиры рот и взводов наметили участки. Из подъездов, улиц и переулков к мосту начали стекаться люди. Первыми, как и подобает в подобных случаях, появились мальчишки.
—  Вот и помощь подоспела,— сказал капитан и отдал соответствующие приказания командирам рот.
Почти сутки продолжалась борьба со щепой. Только утром следующего дня начали извлекать из хаоса нагромождений материалы, которые могли быть использованы на строительстве моста. Предположения капитана подтвердились. Так инициативные и продуманные решения избавляли мостостроителей от многих лишних работ, исключали необходимость завоза новых материалов, способствовали сокращению сроков восстановления мостов.
Одновременно с возведением мостов на Московском проспекте и улице Свердлова развертывались работы и по строительству моста через реку Харьков у Рыбного базара (ныне этот мост разобран), напротив Банного переулка. Это было единственное сооружение в городе, возведенное дорожниками по типовому проекту. Работы выполнялись 131-м отдельным мостостроительным батальоном, которым командовал энергичный и инициативный инженер-майор В. К. Сенченко. Основная трудность здесь заключалась в том, что полностью отсутствовали необходимые лесоматериалы. Только благодаря энергии и находчивости, проявленной всем командным составом части, а также помощи местного населения, в частности рабочих Ивановского лесопильного завода, работа была закончена в намеченный срок.
Уже спустя 4 дня после освобождения города инженерные части снимали понтоны на реках Харьков и Лопань.
По основным магистралям города было восстановлено нормальное движение и созданы условия для налаживания трамвайного сообщения и развертывания работ по восстановлению городского хозяйства и промышленных предприятий.
«Узким местом» оставался выход на Холодную Гору. Все мосты и путепроводы, пересекавшие железнодорожную магистраль и соединявшие этот район с центром города, были разрушены. Движение в эти дни здесь осуществлялось по железнодорожным путям, непосредственно у здания разрушенного вокзала. Но со дня на день должно было закончиться восстановление железнодорожных путей и на станцию Харьков-Пассажирский ожидалось прибытие первого поезда. Это означало, что прекратится движение по единственному удобному направлению выхода на Холодную Гору, а следовательно, на Полтаву и Сумы.
Наиболее приемлемыми из пяти существовавших выходов на Холодную Гору был Усовский путепровод. Технические сложности этого варианта не остановили дружный коллектив 124-го отдельного мостостроительного батальона, усиленного другими частями. Здесь, как и при восстановлении других мостов, большую помощь оказали строители такелажники-харьковчане.
К моменту прихода на станцию Харьков первого поезда путепровод был восстановлен. Так было обеспечено нормальное и бесперебойное движение войск и транспорта фронта в западном направлении, а город получил устойчивую транспортную связь с Холодной Горой.
В эти же дни дорожные части восстановили ряд других мостов: на спуске Халтурина, на Ивановке, у Залютино, у станции Новожаново.
Строительство моста по Мариинской улице было отнесено к работам второй очереди, что диктовалось необходимостью накопить определенный опыт по восстановлению крупных мостов городского типа. Этот опыт дорожники успешно использовали в дальнейшем при восстановлении мостов в городах Румынии, Венгрии и Чехословакии.
Рассказывая о действиях дорожных частей, успешно восстанавливавших разрушенные противником мосты, я назвал командиров некоторых из них, например капитанов Г. И. Федорова и И. Е. Лушню. Умело и энергично действовали тогда и многие другие командиры, в частности инженер-майор Я. И. Дорч, подполковник Подоренко, инженер-майор А. В. Шедько, майор Н. И. Домбровский, инженер-капитан Казаринов.
Шла вторая половина сентября 1943 года. Части Степного фронта устремились к Полтаве. Закончив работы в Харькове,
дорожники восстановили мосты в Мерефе, Новой Водолаге, Краснограде, Валках и в других населенных пунктах.
В это же время на реке Северский Донец 5-й отдельный мостостроительный батальон завершил начатые другими частями работы по сооружению высоководного моста у Чугуева. Это был второй высоководный мост, построенный дорожниками на территории Харьковщины.
Работа по восстановлению моста была высоко оценена в решении Харьковского областного Совета депутатов трудящихся, личный состав батальона получил многочисленные благодарности и подарки.
На территории Харьковской области военные дорожники построили и восстановили десятки мостов. Только в Харькове в течение 12 дней после его освобождения было восстановлено и построено 14 мостов.
Так своим самоотверженным трудом военные дорожники при активной помощи харьковчан обеспечили бесперебойное движение войск Степного фронта через город и внесли свой посильный вклад в восстановление разрушенного войной хозяйства Харькова и области.