29 января. Прибытие разведбатальона Курта Майера, основной состав 1-го батальона 1-го полка, 1-я и 4-я батарея артполка, 1-я батарея зенитного дивизиона, 2-я рота противотанкового дивизиона и часть батальона связи. Для транспортировки этих первых частей понадобилось более 200 поездов, проследовавших по маршруту Рур, Гамбург, Штеттин, Кенигзберг, Вильнюс, Минск, Бобруйск, Гомель, Брянск, район восточнее Курска и Харьков. Эшелон с танковой ротой разведки подвергся двум партизанским атакам на ж/д перед Минском и Брянском.
1-я батарея зенитного дивизиона сразу же разместила свои 88 мм орудия на высоком берегу Донца напротив Малиновки. 1-й б-н (штурмбанфюрер СС Хуго Красс) 2-го гренадерского полка занимает оборонительную позицию в районе Скрипаев.

2 февраля. Первые атаки от Нового Бурлука советскими усиленными стрелковыми полками при поддержке 2-х танков на позиции 6-й и 7-й рот 1-го т/г полка. Попытка блокировать места переправы через Бурлук запоздала, они уже заняты советскими войсками.

3 февраля. Советская 3-я танковая армия пытается силами 5-7 дивизий обойти левое крыло дивизии "Лейбштандарт" двигаясь к западу между Двуречной и Валуйками.

4 февраля. Атаки в районе Печенег на позиции 1-й роты 1-го т/г полка. По воспоминаниям командира подразделения хауптштурмфюрера СС Хайнца Шпрингера русские совершили несколько попыток прорвать эшелонированные вглубь позиции роты, переходя замерзший Донец. При этом у советских штурмовых подразделений отсутствовало достаточное количество личного стрелкового оружия. После того как первые волны солдат, располагавших винтовками, были сметены пулеметами, солдаты следующих волн подбирали оружие погибших, чтобы продолжать бой. Таким образом, советское командование предусмотрело массовое уничтожение своих людей, не считаясь с конечной неудачей этого яростного штурма. Хайнц Шпрингер был шокирован этой ужасающей бойней.
3-я рота разведбата, возглавляемая хауптштурмфюрером СС Книттелем предпринимает атаку на Коробочкино. Она начинается на рассвете. По данным воздушной разведки дорога на Изюм завалена сугробами, дорога на Малиновку защищена лишь слабыми кавалерийскими частями. По мере продвижения по обеим сторонам дороги появляются советские кавалеристы и сопротивление возрастает. Навстречу колонне движется советская пехота. Идет интенсивная стрельба. На самой трассе лежат убитые солдаты и бьются в агонии раненные лошади, стоят сани с боеприпасами, которые то и дело взрываются. Впереди перекресток Коробочкино. За изгибом снежного откоса в засаде противотанковое орудие. Три машины уничтожены. Люди с подбитых машин на ходу подхватываются идущими следом машинами. Коробочкино пройдено. Оба взвода во время этой стычки потеряли треть своего боевого состава.
1-я зенитная батарея зенитного дивизиона у Малиновки уничтожает 9 советских танков на на расстоянии 6 - 9 км из своих 88-мм орудий. Остальные танки отходят назад на предельной скорости.
На правом крыле оборонительного сектора войска советские войска еще только концентрируются в 15 километрах к востоку. Сюда малыми группами прибывают отдельные подразделения отступающей 320-й пехотной дивизии.

5 февраля. На рассвете советские подразделения атакуют позиции "Лейбштандарт" в Малиновке и в районе Печененг. Десять 75-мм противотанковых пушек и 6 тяжелых пехотных орудий срочно выгружены с поездов в Малиновке, их прислугу составят солдаты из отступающей в этой полосе 298-й ПД.
В 7.05 атакована 2-я рота 2-го т/г полка к востоку от Гнилицы. Атака отбита огнем зенитных и тяжелых пехотных орудий, советские подразделения отступают по балке на Граково. В 8 часов 200 человек из 298–й ПД присоединяются к полку и включаются в его боевой состав. За весь день полк потерял убитыми одного офицера и одного рядового, 19 ранеными и одного пропавшего без вести.
1-й т/г полк ведет ожесточенные бои. Высота юго-восточнее Кицевки берется и отбивается несколько раз в ходе рукопашных схваток. Отмечена подготовка советских частей к атаке в районе Чугуева. Подтягиваются резервы на санных колоннах в сопровождении немногочисленной бронетехники. Одна из колонн на левом крыле дивизии подвергается в 15.30 опустошительной атаке штурмовой авиации. Становится очевидным, что советские подразделения непрерывными атаками сковывают немецкую линию обороны, чтобы обойти дивизию с юга. Командование дивизии требует у командования корпуса направить впереди правого крыла мобильные части.

6 февраля. Начиная с ночи, советские войска силами рот и батальонов атакуют немецкие позиции в районе Скрипаев и Малиновки. Все они отбиты, нередко с помощью контратак, ценой больших потерь для советских войск. Только перед сектором разведбата немцы насчитывают около 360 убитых красноармейцев, включая пятерых офицеров.
Контратака от Скрипаев и от Малиновки, предпринятая при поддержке штурмовых орудий, позволяет выручить значительные группы немецких солдат (более 900 человек), отступающих от Коробочкино вдоль железнодорожного пути Купянск-Чугуев. По приказу армейской группы Ланца они включаются в состав подразделений, которые их подобрали и взяли на довольствие.
Ближе к вечеру перед Печенегами захлебывается под яростным оборонительным огнем еще одна атака советских войск.

8 февраля. На рассвете разворачивается атака на Гнилицу, удерживаемую 1-м батальоном 2-го т/г полка СС под командованием Хуго Крааса. Атака захлебывается под концентрированным огнем батальона, поддерживаемого штурмовыми орудиями. Взято 18 пленных, убито около 80 красноармейцев. В 6.30 боевая группа Линдена отбивает атаку силами батальона. В 8.30 отбивается еще одна атака на Гнилицу. С 10 часов до 14.45 на Гнилицу возобновляется атака силами полка, волна за волной накатываясь на позиции Крааса. Задействована вся имеющаяся артиллерия. Уничтожено два советских танка. Начиная с полудня, атакуются позиции немцев у Печенег, но контратакой наступающие отбрасываются за Донец.
Южнее советские 1-я и 3-я гвардейские армии перешли Донец. 3-я гвардейская армия начала атаку от Ворошиловограда. На севере Красная Армия овладела Белгородом. Для танкового корпуса возникает угроза оказаться в "мешке".

9 февраля. Ночью разворачиваются атаки на Гнилицу, Малиновку и Печенеги. Рядом с Малиновкой подбиты два танка КВ-1.
Для закрытия 40-км бреши между позициями 320-й пд и дивизии "Лейбштандарт" должна быть сформирована оперативная группа в Мерефе. Однако для отвода с позиций подразделений, которые будут входить в эту группу, требуется сократить фронт. Дивизия "Лейбштандарт" ночью должна отступить на линию Миргороды - Константиновка - Лизогубовка - Рогань, штаб дивизии должен быть переведен в п. Высокий. Советские подразделения уже перерезали дорогу Чугуев - Харьков у п. Рогань.

10 февраля. Отступление в течение ночи выполнено без боевых столкновений. В 15.30 патруль 2-го т/г полка СС обстрелян советскими танками. В 17.00 отбивается атака советской роты. Требуется поддержка со стороны оперативной группы.
К 14.30 заканчивается формирование штурмовой группы. Группа прикрытия, приданная дивизии "Дас Райх" включает в себя 2-й т/г полк "Лейбштандарт", усиленный 1-й батареей дивизиона штурмовых орудий, подразделения артполка и зенитного дивизиона, роту саперного батальона, 1-ю роту 1-го т/г полка с штабной ротой этого полка. Ударная группа объединяет усиленный т/г полк СС "Дер Фюрер" оберштурмбанфюрера СС Кума, штаб 1-го т/г полка СС, и 1-й батальон 1-го т/г полк, танковый полк СС, дивизион штурмовых орудий, основной состав артполка и подразделения зенитного дивизиона.
10 февраля в 18 часов генерал горнострелковых войск Ланц послал главному командованию группы армий «Б» донесение, так охарактеризовавшее ситуацию: «Согласно приказу главного командования группы армий «Б» № 654/43, армейской группе вверены две миссии:
1) Вести атаку по возможности самыми значительными силами танкового корпуса СС, дабы воспрепятствовать прорыву противника на северном фланге группы армий «Дон» и в направлении Новомосковска. Это подразумевает проведение атаки до самого сектора Лозовой на полностью заснеженном участке протяженностью приблизительно 100 километров птичьего полета.
2) Сохранение сектора Харькова в результате решительных оборонительных действий на линии в 100 километров по воздушной линии. Армейская группа располагает практически тремя дивизиями («Лейбштандарт», «Дас Райх», «Гроссдойчланд»).
269-я и 320-я дивизии настолько ослаблены в количественном и качественном отношении, что вынуждены сражаться, чтобы оторваться от врага и спасти часть их потенциала. Затем они должны быть вновь поставлены на ноги. Первые части дивизии СС «Тотенкопф» только начинают прибывать в Полтаву. Дивизия будет в полном составе только через десяток дней. Неизвестно, когда прибудут другие силы, предусмотренные для сектора Харькова. Против трех дивизий, которыми мы располагаем, выстраиваются четыре вражеские армии. Новая 69-я армия выказывает свою ударную силу по обе стороны от Волчанска, и ее атака нацелена уже на Харьков.
Ввиду такого соотношения сил выполнение армейской группой поставленной двойной задачи особенно затруднено. После осуществления завтрашней атаки я смогу сказать, смогу ли выполнить эту двойную миссию. Подписано: Ланц».

11 февраля. 320-я пехотная дивизия должна прорваться на Змиев через Лиман, чтобы быть встреченной танковым корпусом. В два часа утра фронт боевой группы Линдена был прорван Красной Армией, но контратака 2-го т/г полка при поддержке штурмовых орудий восстановила прежнюю линию фронта. Отбиты атаки на других участках фронта. После полудня поднимается сильная снежная буря. Ударный кулак советских наступающих войск уже в 25 км от Краснограда. К фронту начинает подходить дивизия "Тотенкомпф". Она должна прибывать на фронт с интенсивностью 72 поезда в день. Выгрузка происходит в Полтаве, к западу от Краснограда. Приказ о переброске на Восточный фронт дивизии появился 2 февраля. Но по причине плохих условий транспортировка оказалась более долгой. К 11 февраля в Полтаве высадились только несколько подразделений. Основная часть полка "Туле" дивизии "Тотенкомпф", которому поручено занять позиции у Краснограда будет здесь только через шесть дней.
320-я пд достигла Григорьевки. Штаб армии дал ей приказ прорваться к Зидькам по обе стороны железнодорожного пути, чтобы перейти под командование боевой группы Пайпера.

12 февраля. Боевая группа Пайпера в 5.15 пересекает линию фронта и, уничтожив подразделения прикрытия, пересекают мост через Уды в Красной Поляне. Отставшие шесть грузовиков боевой группы уничтожаются подоспевшим подкреплением лыжного батальона, прикрывавшего Красную Поляну. В 6.40 Пайпер достигает Змиева. По данным воздушной разведки становится известно, что голова 320-й находится уже в Лимане. В 8 часов Пайпер получает приказ предпринять со своей группой разведывательную вылазку на Лиман и установить контакт с 320-й дивизией. Такой контакт установлен в 14 часов и штаб пехотной дивизии дает задание дает задание Пайперу расположить боевую группу в качестве прикрытия места сбора дивизии сектораЧеремошное-Зидьки-Замостье-Бутовка.
К 18 часам 2-й батальон 1-го т/г полка СС (Хансен) отбивает атаку на жд станцию Рогань, затем Хансен занимает оборонительную позицию в километре к западу от станции. Чуть севернее боевая группа Ванденхаупта (3-й батальон 1-го т/г полка СС) должны обеспечить отход немецких войск из Рогани по обе стороны от дороги Чугуев-Харьков.
Из воспоминаний Трауготта Шмидта, бойца штабной роты 1-го т/г полкаСС.
«Мы, мотоциклетный взвод, под командованием унтершар-фюрера Ладингера, занимаем правую часть населенного пункта, справа от дороги, за домами и в домах, за изгородями и навозными кучами. Саперный взвод занимает крайний левый фланг, то есть западную часть Рогани. Первый день (10 февраля) стоит чудовищный холод . Противник атакует с пулеметами и винтовками, но безрезультатно. Его ударные группы отброшены. Вечером мы получаем приказ (никогда не узнаю, кто его отдал) покинуть эту часть населенного пункта и занять позицию слева от саперного взвода. Это улица с рядами жилых домов слева и справа. 1-я группа, под командованием унтершарфюрера Хенке, раненным накануне, устроилась за лестницами и за домом справа. 2-я группа, под командованием унтершарфюрера Драгана, итальянца по происхождению, заняла позицию перед домом слева. 3-я группа, под командованием унтершарфюрера Шмидта, уроженца Шпайера, обеспечивает связь с левым флангом. Перед нами, примерно в пятидесяти метрах, русские спрятали своих снайперов, чья точная стрельба «наводит порядок» в наших рядах. Вместе со стрелком Рихтером я оказываюсь позади первого лестничного выступа. Саперный взвод под командованием унтерштурмфюрера Курета предпринимает атаку по высвобождению, но она блокируется яростной стрельбой. Между тем унтершарфюреры Шмидт и Драган - убиты. Противник готовится для атаки, он ведет стрельбу из своих «трещоток»(76,2-миллиметровых пушек ) и минометов, слышен низкий рокот танков. Обер шарфюрер Ладингер дает приказ отступить на пятьдесят метров, чтобы иметь лучшую защиту за рядом домов. В этот момент, на рассвете (11 февраля), два взвода почти уничтожены. Рихтер падает рядом со мной с пулей в голове. Я хватаю пулемет М G 42 с его лафетом и двумя ящиками с лентами и отступаю, в то время как от попаданий минометных снарядов поднимается красная пыль от размолотой черепицы и мешает «иванам» меня видеть. Выход из боя в других обстоятельствах смертелен, ибо противник все видит. За группой строений по правой стороне собирается десяток человек (остатки двух взводов); я замечаю, что Ладингер ранен. Унтерштурмфюрер бросается назад через освобожденный участок, чтобы изучить возможности обороны. Он возвращается, и мы отрываемся скачками - марш, марш - как на тренировках, до последнего дома. Здесь находится противотанковая пушка со своим расчё том. Обершарфюрер Ладингер остается неизвестно где, унтер штурмфюрер Курет ранен в живот (но он выкарабкается!). Че рез какое-то время все это может показаться театральным смехотворным, но тогда я говорю нескольким оставшимся, "Все под моим командованием!" Я последний 1-й стрелок-пулеметчик (то есть первый номер пулеметного расчета, состоявшего из двух человек - 1-го и 2-го стрелков), мое оружие все еще при мне, все остальные М G 42, то есть целом по восемь для каждого из двух взводов, потеряны. Мы занимаем круговую оборону вокруг дома, нас накрывает ин тенсивный пулеметный огонь и стрельба гранатометчиков, мы несем новые потери. На нашу беду, теперь к атаке присоединились три танка Т-34. С огромным хладнокровием командир расчета противотанковой пушки, чей лафет примерз к земле, просит нас помочь ему передвинуть его орудие, что мы и делаем как можно скорее. В это время я получаю легкое ранение.
С расстояния 25 метров противотанковая пушка уничтожает первый танк Т-34. Необъяснимым образом два других разворачиваются и скрываются. Мы можем быть спокойны несколько мгновений. Внезапно появляется полугусеничный тягач противотанкового орудия, к нему тотчас прицепляют пушку, и вся эта упряжка направляется по дороге к тракторному заводу, или точнее по железнодорожной насыпи. Унтерштурмфюрер Курет просил нас оставить его, а самим отступать. Мы погрузили его на полугусеничную машину, и таким образом он выберется. На следующую ночь (с 12-го на 13 февраля) я с моим пулеметом и несколькими людьми веду бой на железнодорожной насыпи. В следующую ночь (с 13-го на 14-е) мотоциклисты, бывшие на тракторном заводе, присоединяются к нам, мы должны удерживать аэродром, но нас вместе с ними лишь двенадцать человек! Новый приказ: Харьков будет оставлен сразу после передачи следующего приказа. Мотоциклы уничтожены, прежде чем мы смогли до них добраться. Мы должны отступать пешком. Это конец мотоциклетного и саперного взводов".

13 февраля. На рассвете батальон Пайпера экскортирует санитарную колонну, увозящую 1500 раненых военнослужащих 320-й пд из Зидьков. Мост у Красной Поляны уничтожен. После боя с советскими лыжниками мост восстанавливается и оставляется прикрытие из одного из взводов 2-й роты 2-го т/г полка. В 16.00 колонна прибывает за линию фронта. Поскольку временный мост слишком легок для гусеничной и полугусеничной техники, она пойдет в объезд через Бутовку, Зидьки, Артюховку, Миргороды в Мерефу.
Утром 13 февраля армейская группа Ланца передает танковому корпусу СС приказ фюрера удержать город Харьков любой ценой. Командование корпуса дает знать, что удерживать Харьков дольше 14-го числа будет невозможно. Ввиду слабых войсковых заслонов, противостоящим им, советские силы осуществили прорыв в нескольких местах. На севере, после взятия Белгорода, одна из их армий (53-я армия, поддерживаемая с правого фланга 5-й гвардейской армией и с левого фланга - 69-й армией) глубоко вклинивается в сектор к северо-западу от Харькова. Другие подразделения прорвались, в результате яростных лобовых атак, в сектор фронта к северо-востоку и к востоку (в частности, в сектор Рогани, о котором только что говорили) и продолжают продвижение в западном направлении. Дороги, по которым ведется снабжение из Полтавы, находятся под угрозой.
Дивизия «Гроссдойчланд», которая сражается на севере, отступая от Белгорода, ведет теперь оборонительные бои к северо-западу от Харькова. Таким образом, изначальное намерение армейской группы Ланца освободить обороняющиеся к востоку от Харькова части дивизии СС «Дас Райх», сменив их частями дивизии "Гросдойчланд", стало неосуществимым.
На севере, между дивизией «Гроссдойчланд» и дивизией «Дас Райх» (на северо-востоке), боевая сила 213-й охранной дивизии очень слаба; ее части будут распределены между дивизией «Дас Райх» и корпусом Крамера. И поскольку теперь вследствие обходного маневра советских войск немцы вынуждены растягивать линию фронта к западу, сам этот фронт может удерживаться только с помощью рассеянных опорных пунктов, устроенных для защиты подъездных дорог к городу. Таким образом, утром 13-го числа немецкий фронт был продлен к западу по линии, ведущей от Харькова к Русским Тишкам и далее в до станции Феськи.

В ночь с 13-го на 14-е немцы осуществляют новое сокращение оборонительного фронта Харькова, чтобы отвести некоторые части в резерв. Новая линия фронта проходит через Лизогубовку, станцию Рогань, перекресток к юго-востоку от Лосева, Шевченки и далее в направлении Большой Даниловки. Накануне к вечеру корпус подтвердил, что сможет удерживать Харьков только до 14-го, поскольку город уже обойден противником. Генерал Раус (корпус Рауса) согласен с таким заключением.

14 февраля. Опасность окружения возрастает.
В 7 часов утра последние части 320 пд (сводный батальон 585-го полка в качестве арьергарда) пересекают мост у Красной Поляны.
Боевая группа Пайпера вступает в боевые действия на юго-востоке, чтобы освободить сектор. В полночь, несколько часов тому назад, армейская группа Ланца отдала приказ об уничтожении продовольственных складов и военных объектов в Харькове.
На рассвете советским войскам удалось прорвать линию опорных пунктов к северу от железнодорожной станции Рогань и к северу от Затишья. Этот прорыв удалось осуществить с привлечением 40 советских танков. Кроме того, имеется брешь во фронте дивизии «Гроссдойчланд», обороняющейся северо-западнее Харькова. Советские силы вот-вот займут лес, расположенный к северо-западу от города, а корпус Рауса (генерал-лейтенант Раус принял командование корпусом Крамера) уже отрезан от Харькова. Советские войска держат теперь под огнем ось снабжения Полтава-Харьков и занимают Ольшаны.
В сложившейся ситуации обергруппенфюрер СС Хауссер принимает самостоятельное решение эвакуировать город, чтобы избежать окружения танкового корпуса СС чтобы сделать его способным предпринять последующее контрнаступление, и все это наперекор приказу фюрера, отданному накануне. В 17 часов 50 минут новый приказ фюрера удерживать Харьков вынуждает его отложить выполнение своего решения. Но в этот момент подходящие с юго-востока советские войска уже прорвали восточный фронт обороны Харькова и проникли на Основу.

Боевая группа Пайпера вступит в этот сектор и будет вести там ночной бой, но не сможет вытеснить части Красной Армии из этого населенного пункта. В Харькове гражданские лица взялись за оружие и стреляют по немецким колоннам из домов. В таких условиях вечером командование армейской группы Ланца решает прервать активные действия штурмовой группировки в южном направлении, приказав ей лишь удерживать ранее отвоеванный участок местности.

В самом деле, к настоящему времени эта группировка добилась некоторых успехов. Боевая группа Майера (разведывательный батальон Курта Майера, усиленный другими подразделениями) первоначально достигла Водолаги и Староверовки.
Затем совместно с боевой группой Витта ("Лейбштандарт") ей удалось продвинуться до Алексеевки, в то время как боевая группа Кумма (полк «Дер Фюрер» дивизии «Дас Райх») взяла Борки и Охочее после тяжелых боев, которые привели к разгрому советского 6-го гвардейского кавалерийского корпуса в секторе Охочее-Тарановка-Борки. Оберштурмбаннфюрер Отто Кумм, командир полка «Дер Фюрер», рассказал об этой акции в своей книге "Товарищи до конца":
" В ночь с 13 на 14 февраля полк останавливается в Рябухино. Ближайшая цель - Охочее, находящееся в десяти километрах к югу. Разведка проведена 10-й ротой под командованием унтерштурмфюрера Никманна; она сообщает, что Охочее занято врагом. Еще в темноте полк, со своим 3-м батальоном во главе и со 2-м батальоном, изначально помещенным в резерве, занимает место на своей отправной базе, в лесу примерно в четырех с половиной километрах к северу от Охочего, и там готовится к атаке. Атака должна быть поддержана одной танковой ротой дивизии «ЛАГ» и батареей 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии «Дас Райх». Следуя по дороге Рябухино-Охочее, 3-й батальон быстро достигает (своей 10-й ротой, за которой следует 11-я) первых домов населенного пункта, которые находятся прямо к западу от речки, текущей к северу. Танкисты и артиллеристы шлют снаряды прямой наводкой и таким образом хорошо поддерживают атаку. К несчастью, запасы снарядов быстро истощились, и этих стволов будет недоставать во время главной фазы боя, которая будет особенно жестокой. 9-я рота, взобравшись на танки, продвинулась вперед на расстояние до одного километра до Охочего, с заданием прорваться через населенный пункт и по ту сторону (речки) Берестовой. В тот момент, когда 9-я рота трогается с места и показывается на обширном открытом участке, внезапно на нее обрушивается исключительно яростный огонь врага из пулеметов, противотанковых орудий, гаубиц и танков. Роты, особенно 9-я, несут тяжелые потери. Подразделения, бывшие позади рот, отступают, тогда как головные взводы прячутся за домами и вступают в бой». Командир батальона, штурмбаннфюрер СС Хорн, ранен в руку осколком, и командир 9-й роты хауптштурмфюрер СС Шобер принимает командование батальоном. Получив эти сведения, командир полка немедленно приближается к населенному пункту и узнает, что под напором намного превосходящих сил врага рядовой состав готов сдаться. Командир 3-го батальона, два командира роты и множество офицеров, унтер-офицеров и рядовых убиты или ранены». Унтерштурмфюрер СС Шмагер, именно в этот момент сменявший хауптштурмфюрера Шобера во главе 9-й роты, рассказывает, что тогда происходило: «Яростная контратака советских частей разбивается перед нашими последними соединенными силами... В последнюю минуту оберштурмфюрер Вернер переводите оборону свою 10-ю роту, а я- подразделения 9-й роты. Мы имеем, по крайней мере, проклятый долг спасти раненых. Наша слабость быстро становится очевидной. «Иваны» просачиваются теперь через все дыры. «Унтерштурмфюрер, убейте меня!» - кричит мне штурмманн В. изо всех оставшихся у него сил, корчась от боли на снегу. Измученный, я отвечаю ему: «Заткнись! Санитарный бронетранспортер здесь, и Мольц тебе поможет!» Я окликаю малыша X , который был радистом в моем взводе: «Что с тобой?» - «Не страшно, унтерштурмфюрер, сначала другие!» При каждом произносимом им слове струйка крови брызжет у него изо рта.
Мольц, моя «верная тень», мой связной, забирает в санитарный бронетранспортер и его, и всех прочих, прежде всего 17-летних юнцов. Должен ли я рассказывать еще? Между тем, в то время как нам удалось эвакуировать всех раненых, «иваны», ведя безудержный огонь, оттесняют нас метр за метром, пока мы не выходим из боя. Когда я собираю роты на задней линии, девятая рота насчитывает только 21 человека, включая меня самого, и другие роты находятся не в лучшем состоянии. Даже если в ближайшие часы эти цифры улучшатся, мы - бойцы 3-го бронированного батальона «Дер Фюрер» - никогда не забудем кровавое воскресенье в Охочем.
Ввиду этой ситуации: если батальон теперь выходит из боя с наступлением темноты, он не сможет успешно противостоять атаке. Офицер штаба полка, хауптштурмфюрер Хольцер, берет командование 3-м батальоном, согласно приказанию командира полка, с заданием вновь предпринять атаку и провести ее любой ценой. В то же время 2-й батальон, под командованием хауптштурмфюрера Штадлера, устроился в бронетранспортерах 3-го батальона полка «Дер Фюрер» и устремился к Охочему с востока, через Поповку. Он установил, что враг замечательно замаскировал в стогах сена примерно тридцать танков и противотанковых орудий, что он обосновался в населенном пункте и готов вести огонь из всех орудий, какими располагает. Бой продолжался до самой ночи, и тогда противнику пришлось уступить Охочее полку. К сожалению, большинство вражеских танков смогло уйти.
Успех этого дня обязан главным образом тому факту, что, под давлением сосредоточенного огня противника, после краткого момента слабости, 3-й батальон быстро оправился и снова перешел к атаке. Молодые люди быстро поверили в собственную силу и больше ее не теряли. Во время этого боя участие и самопожертвование всех медиков было необыкновенным: врач батальона «Дер Фюрер» хауптштурмфюрер д-р Шпильбергер пошел на передовую линию и выводил раненых, несмотря на интенсивный вражеский огонь».
14 февраля вечером командование армейской группы Ланца приказало остановить атаку дивизионной группы танкового корпуса СС от Мерефы в южном направлении и удерживать местность с тем, чтобы высвободить силы в обороне и направить танковую группировку к Валкам, а затем снова взять Ольшаны и освободить дорогу, по которой идет снабжение. Этот приказ не может быть выполнен, ибо понадобилось бы два дня для перемещения этих подразделений по причине состояния дорог. Обергруппенфюрер СС Хауссер пишет: «Модификация организации, выдвижение резервов и последующее введение в бой возможно лишь на юге в рамках атакующей группировки «Лейбштандарта». Это предполагает оставление Харькова. Оставаться на месте означает попасть в окружение. Это мнение передано. Армейская группа Ланца отвергает его и передает к 18 часам категорический приказ Гитлера: «Нужно удерживать Харьков до последнего человека!» Главнокомандующий снова излагает ситуацию вечером, чтобы избежать оставления Харькова, - напрасно. Нужно еще ждать до 15 февраля, тем более что вывод 320-й пехотной дивизии еще не завершен. Между тем ситуация еще более ухудшается на обоих крыльях корпуса: с ночи с 14-го на 15-е противник прорвался на левом крыле боевой группы «Дас Райх» и в центре корпуса Рауса на северо-западе, а также на правом крыле на аэродром к югу от Харькова в тыл нашим войскам в юго-восточной части города. Но 320-я пехотная дивизия в безопасности».
Танковому батальону дивизии «Дас Райх» удастся в это время нанести тяжелые потери советским силам в северо-западном секторе города; таким образом, он остановит продвижение Красной Армии.

15 февраля решение все еще не принято. Но ввиду нового развития ситуации Хауссер решает провести отступление к югу, чтобы «сделать возможной операцию фон Манштейна». Командир танкового корпуса СС дает приказ дивизионной группе «Дас Райх» выводить из боя войска в секторе Уды, чтобы избежать окружения полутора дивизий. Этот приказ в 13 часов передан для сведения армейской группе Ланца и корпусу Рауса.
В 16 часов приказ армии снова подтверждает, что Харьков должен быть защищен любой ценой, но теперь этот приказ опоздал - выход из окружения успешно проведен.
Георг Бергер, 1-й адъютант командования СС:
11 февраля 1943 г. танковый корпус СС, с дивизиями «Лейбштандарт» и «Дас Райх», почти окружен в Харькове. Его ожидала бы та же участь, что и 6-ю армию в Сталинграде, если бы в последний момент не был отдан приказ выходить из боя и эвакуировать город. 14 февраля советские танковые части подступают к Харькову, в черту города, и дорога, ведущая в Полтаву, к юго-западу, не может быть сохранена. Как 1-й адъютант главного командования СС, я непосредственно пережил ужасные часы, предшествующие эвакуации Харькова, и также проблемы совести Хауссера, столкнувшейся с безумным приказом фюрера. Его приказ от 13 февраля был прост и лаконичен: «Харьков должен быть удержан!» В рапорте об обстановке, адресованном командованию армейской группы Ланца, Хауссер требует разрешения на эвакуацию, в котором ему отказывают по причине приказа фюрера… В 2 часа 30 минут прибывает телеграмма из штаб-квартиры фюрера, адресованная непосредственно танковому корпусу СС. Невыносимое напряжение закончилось. Написано: «Харьков должен удерживаться до последнего человека. Подписано: Адольф Гитлер».
Пауль Хауссер выходит из маленькой комнаты фермы, где он располагался, вступает в ледяную ночь и бродит туда-сюда в молчании. Он тут же говорит мне с величайшим спокойствием: «Отдавайте дивизиям приказы об отступлении». У меня на миг перехватывает дыхание. Я еще осмеливаюсь: «Обергруппенфюрер, приказ фюрера ясно говорит...»Пауль Хауссер прерывает меня: «Это не страшно для такого старого человека, как я, но у меня нет права поступать так с молодыми, которые там. Спокойно передавайте приказ корпуса».

16 февраля. На рассвете последние связные и полугусеничные бронетранспортеры батальона Ремера мчатся по улицам Харькова. Прорвавшиеся русские стреляют по ним из окон и из развалин. На Красной площади партизаны поднимают красное знамя.
Что же происходит в это время в «Волчьем логове»? Бледный от гнева, Гитлер узнает новость о неповиновении его танкового корпуса СС. Но еще, прежде чем он успевает подумать, какое обвинение ему следует предъявить Хауссеру, он соображает, что такое решение было разумным. Две незаменимые танковые дивизии, наилучшим образом оснащенные и обладающие боевым опытом на Восточном фронте, так же как и танково-гренадерская дивизия «Гроссдойчланд», остались сохраненными для решающей фазы оборонительного сражения. Кроме того, сопротивление защитников Харькова и их контратака, как и контратака 320-й пехотной дивизии генерал-майора Постеля, позволяли поддерживать связь с армейской группой Ланца. Временное оставление крупнейшего украинского города имело лишь действенные преимущества, несмотря на все опасения.
В центральном секторе 2-го т/г полка СС боевая группировка Линдена и 2-й батальон 2-го танково-гренадерского полка, а также правое крыло 2-го батальона 1-го т/г полка отступают в полночь, оставшись незамеченными, и в пять часов утра достигают новой линии фронта к северо-западу от Безлюдовки. Связь с 7-й ротой (оберштурмфюрера СС Денеке) 1-го танково-гренадерского полка по-прежнему не установлена. В полдень 3-й (бронированный) батальон (штурмбаннфюрера СС Пайпера) 2-го т/г полка достигает Комаровки.

В 15 часов штаб дивизии «Дас Райх» передает приказ об отступлении в сектор Уды